Спорить с ней никто не решался. Волну недовольства принимал на себя Тон:
«Поговори со своей подружкой. Скажи, что не нужно так усердствовать,» – просили одни.
«Может ей на завтрак землю накладывать, раз она её так любит?» – злорадствовали другие.
Альфа знала об этом, но каждый раз была беспристрастна в своей экспертизе. Если нужно было забраковать половину принесённых проб, она это делала. Альфа действовала строго по инструкции, но иногда её накрывало несравнимое ни с чем удовольствие от власти над чужим трудом, обострённое вдобавок чувство мести. И тогда пробы, которые можно было бы пощадить, превращались в придорожную грязь.
Бŷра всё реже проводил вечера в своей палатке, примкнув к коалиции недовольных. Альфа говорила Тону:
– Если хочешь, иди тоже. Я не нуждаюсь в сочувствии, поэтому не держу тебя.
– Я здесь не из-за жалости. Я влюблён в тебя, – сказал Тон и примкнул к её мягким губам.
Альфа не ответила на поцелуй, оставив губы сомкнутыми, но подарила ему немного блеска своего бесконечно завораживающего взгляда.
Число отбракованных проб стало сопоставимо с излишком, который приносили геологи сверх нормы. Халтура получалась бесполезной, и отряд вернулся к простому правилу из трёх слов: «Лучше меньше, да лучше». И здесь нет ошибки: слóва действительно три, просто одно повторяется два раза.
Дневная просушка палаток не работала – чёрно-зелёных пятен становилось всё больше. Хорошие дрова были потрачены впустую. Бодрак купил в городе специальный дезинфицирующий спрей. Повар замешал народное средство на основе мыла. Эффекта ноль и у того, и у другого. Пятна исчезали на день, но потом снова появлялись, разрастаясь с ещё большей силой. Со временем они стали порастать белым пушком. Радовало одно: никто не жаловался на здоровье. Оставалось лишь как можно скорее закончить работы и сниматься с этого гнилого места.
Стоял конец сентября и, в принципе, конец был уже виден. После каждого маршрута отобранные точки закрашивались на карте. Более 80% карты было зачирикано чёрным маркером. И это вдохновляло, а к тому моменту поводов для вдохновения было немного! У Тона выработался привычный жизненный уклад, и каждый следующий день под копирку накладывался на предыдущий практически минута в минуту. Всё по расписанию: завтрак с интеллектуальными шутками вперемешку с туалетным юмором -> молчаливый маршрут с Бŷрой -> вечернее заполнение базы на последних силах -> сон. После неудачного штурма сердца Альфы, отношения с ней напоминали затяжную осаду. Тон старался просто быть полезным как можно чаще, порой разбавляя фон интересными темами для разговора.