Следователь рассердился:
— Не морочьте мне голову. Я имею в виду: как вы вошли сюда в семь часов?
— Никак не вошла. Меня тут не было. — Она виновато глянула на домоуправа. — Вы извините меня, Иван Лукич, но я опоздала.
Козлец так и подпрыгнул от радости:
— Вот видите! Я же говорил! Молодец, золотко мое, всегда так поступай, всегда опаздывай! А то получается — подвел я тебя под монастырь, старый желтый огурец!
Следователь охладил его пыл:
— Спокойнее, Иван Лукич, спокойнее. Тут еще разобраться надо. Денисова, где вы были с восемнадцати до девятнадцати тридцати?
— У Вианы — не знаю, как ее фамилия. Я в опыте участвовала.
Козлец переспросил:
— У этой ворожеи, что ли?
— Ну да.
Следователь осведомился:
— А эта самая Виана подтвердит, что все это время вы были у нее?
Наташа вспомнила:
— Так там не только она была. Там ведь были еще ученые из какого-то почтового ящика. Они мою фамилию и номер студенческого даже в книгу к себе записали.
— Хм, — сказал следователь. — Официально задокументированное алиби.
— Еще бы! — сказал Козлец. — А с этой колдуньей-то вы, граждане, поаккуратнее. У нее такие начальники в клиентуре! Помнится, приезжал полковник МВД… или даже генерал.
Следователь испуганно глянул на Козлеца — и отпустил Наташу подобру-поздорову. Правда, предварительно у нее на всякий случай сняли отпечатки пальцев.
Растопырив руки, испачканные краской во время этой унизительной процедуры, Наташа вышла во двор.
Уже стемнело, было прохладно и пустынно.
«Не буду сегодня подметать, не хочу, не могу!» — подумала она. И в изнеможении присела на скамеечку — просто расслабиться и отдохнуть.
Но что-то мешало ей, беспокоило.
Будто чей-то взгляд исподтишка следил за ней.
Наташа беспокойно огляделась.
Возле детской площадки чья-то серая тень метнулась в сторону. И исчезла.
— Кто там? — крикнула Наташа. — Что вам надо?
Ответа не было.
Собравшись с духом, она поднялась и прошла в ту сторону, откуда за ней наблюдали.
Заглянула за сварную горку. Никого.
И за деревянной беседкой — никого.
Везде пусто. Таинственный наблюдатель как сквозь землю провалился.
Шла лекция. Педагог что-то темпераментно рассказывал, меряя шагами аудиторию. Андрей безмятежно спал. В начале занятия он еще старался вслушиваться, улавливать смысл предмета, но глаза его предательски слипались, тело вдруг сделалось ватным, непослушным, голова опустилась на стол…
Андрей неимоверно устал. Последние несколько дней он нашел для себя довольно-таки выгодную подработку, отнимавшую, однако, слишком много физических сил.
Иван Лукич порекомендовал Багина одному своему знакомому, начальнику бригады, занимавшейся разгрузкой товарных вагонов на одной из московских железнодорожных станций. Эта работа проходила по ночам, что вполне устраивало Андрея, но он даже предположить не мог, что будет так надрываться.