— Возможно, будет разумным позволить мне поговорить с твоим первообращённым. Я был в… подобной ситуации.
Итон нахмурился и поднял глаза.
— Что ты имеешь в виду?
Диомед отвёл взгляд от того, которого знал дольше, чем просуществовало большинство цивилизаций, и прошептал:
— Я тоже прошёл через подобный кошмар. Только мои шрамы там, где никто не видит.
Итон окинул взглядом одетую фигуру Диомеда, но тот больше ничего не сказал.
— Ты сделаешь это для меня? Выдашь настолько личную тайну, что даже я о ней не знаю?
Диомед быстро кивнул.
— Это нужно, что помочь тебе, Таносу и, в конце концов, всем нам. Поэтому, да, сделаю.
Итон поднялся с кресла и, подойдя к Диомеду, сжал его плечо.
— В глубине души ты не такой уж и темпераментный, правда, брат?
Диомед усмехнулся, искренне с этим не соглашаясь.
— Думаю, Айседора считает иначе. У меня из головы не выходит, как эта троица безрассудно отправилась на поиски. Я так разозлился на Ису, что она пошла на поводу у вспыльчивого Аласдэра, и наказал её. Возможно, не следовало быть таким жестоким.
Итон с трудом улыбнулся. Казалось, улыбка причиняла ему боль.
— Твоя Иса прекрасно знает, кто ты, Диомед. Пожалуй, лучше всех остальных в пределах этих стен. Если ты её наказал, значит, она заслужила и поняла, что натворила. Эта женщина целует землю, по которой ты ходишь. Как бы ты ни поступил, ты всё делаешь правильно.
— Возможно.
— Определённо.
Диомед оглянулся на укрытую балдахином кровать, потом снова посмотрел на Итона.
— Я навещу твоего Таноса, когда она проснётся и когда мы разберёмся с пленниками.
Итон подошёл к двери и взялся за ручку.
— Я ценю твою помощь. Хоть и не уверен, что это принесёт пользу.
Вновь пережить ужас из прошлого все равно, что вытащить со дна моря сгнивший труп, но если это поможет брату и Таносу, Диомед готов воскресить своих демонов… хотя бы для того, чтобы убить их снова.
Озеро Копаида
250 г. до н. э.
Отдалённый звук барабана задавал тяжёлый и зловещий ритм. В такт с нервным биением сердца Диомеда, которого волокли рядом с лошадью палача.
Когда прошлой ночью Диомеду вынесли приговор, он не совсем понял, что происходит. Только когда его бросили в подвалах дворца дожидаться смерти в кишевшую крысами камеру, Диомед осознал, что его жизнь кончена.
Две ночи назад принц Алексиос, наконец, разоблачил чудовище, которое скрывалось под личиной человека — по крайней мере, так он утверждал. Презренный сын повелителя долгие годы искал способ избавиться от Диомеда. С тех самых пор, как пригласил его, простого лакея, в свою постель, а тот отказался. И вот теперь Диомеда судили за то, что он подсматривал за принцем в его постели. Смешно, правда?