Не догадывались доморощенные забияки, что виной всему книга маркиза Куинсберри, принесенная младшим братом Мишкой, который тащил в хату все подряд из библиотеки пана Еленского. До книг Сергею дел не было, но уж больно забавными были картинки, на которых усатые господа в узких трико стояли друг перед другом в напряженных позах дерущихся петухов.
Сладкоежка Мишка не устоял перед каждодневной порцией монпансье, купленного специально для него братьями в лавке старого Мирона. Получив утром пять сладких катышков разного цвета и вкуса, Мишка через пень-колоду, со словарем, переводил с английского, а Сергей и Стась отрабатывали упражнения уважаемого маркиза, нещадно колотя друг друга хитрыми английскими финтами, что назывались боксингом.
Что греха таить, у не такого рослого, как Сергей, Стася получалось лучше: и поднырнуть под локоть в нужный момент, и достать резким крюком до печени. И, может быть, благодаря своему более одаренному в этом плане брату Сергей начал понимать, что в драке, как и в жизни, побеждает тот, кто умнее, изобретательней, резче и, главное, первее.
Длинные руки, резкий, отработанный на мешке с песком хук делали чудеса, осаживая не желающих отдавать проигранное каторжан, дерзких вымогателей, коими была полна вся прикордонная зона. Ох, и огорчались рьяные деревенские бычки, всегда готовые продемонстрировать молодецкую удаль.
С течением времени слава бойца, не уступающего ничьему авторитету, побежала впереди, и вступать в прямой конфликт Сергею и прилипшему к нему намертво Яшке приходилось все реже и реже.
Тренировки не были заброшены лишь благодаря Стасю, который любил говаривать, что если не совершенствоваться в чем-то, то и вся затея не стоила выеденного яйца.
Выдернул из воспоминаний азартно тараторивший язык Яшки. Сквозь шелуху обычного для человека восточных кровей трепа, ухо Сергея выловило пару значимых фраз: «… подготовка должна быть серьезной и тяжкой, но выхлоп будет таким, что и вам, Сережа, и вашим внукам хватит до их старости, и еще чуть останется».
– Начало знакомое. Что-то подобное я слышал, когда пришлось топить целую лодку с парфюмом и бритвами «Золинген».
– Форс-мажор, бывает. Мы ж не на таможню груз везли? Зато не присели лет на парочку. Свобода – чертовски дорогая вещь!
– Это ты, Исааков сын, верно заметил. Единственное, пожалуй, за что я готов платить не торгуясь, – почесал бритый наголо затылок Сергей. Яшка радостно встрепенулся, такой жест напарника обычно означал, что тема ему интересна, и, скорее всего он в нее впряжется.
– И что твой кагал? Зачем ему динамит? – Сергей рассеянно, как бы мельком, глянул в отражение огромных окон гостиницы «Бристоль». Все было нормально, сзади никаких подозрительных субъектов не наблюдалось.