― Нет. Кто-то другой легко мог это сделать, но я сомневаюсь. ― Ретт ковыряет целлофан, снимая слой за слоем. Его плечи поникли. ― Черт возьми. Чтобы снять все это, потребуется вся ночь.
Я осторожно кладу руку на его твердый трицепс.
― Пойдем сейчас со мной, и я обещаю, что мы вернемся утром и разберемся с этим вместе.
― Да. ― Он поднимает сумку. Кивает. ― Хорошо.
Я беру его за руку и тащу к своей машине, отцовскому внедорожнику последней модели. Раньше ненавидела его, потому что он такой большой, но, боже, я могу втиснуть столько дерьма сзади.
Когда-то, в старших классах, у меня там было двенадцать друзей. Небезопасно, я знаю, но… тогда мы были глупы и безответственны.
Он большой, безопасный и устаревший, и все это мое.
― Это твоя машина?
― Да, ― я смеюсь, разблокировав замок. ― Запрыгивай.
Его большое тело падает на сиденье. Затем Ретт пристегивается. Оседает, ударяется головой о подголовник.
Бедный парень.
Я похлопываю его по бедру.
Включаю зажигание, выезжаю с парковки, вглядываюсь в темную ночь.
Мне так плохо.
― Куда едем?
Я не готова отвезти нас домой.
― Куда угодно. ― Он поворачивает голову и смотрит на меня. ― Где тихо.
Напрягаю мозги в поисках возможностей ― единственное место, которое приходит на ум, наблюдательный пункт за пределами кампуса, высоко в утесах. Это уединенное и отдаленное место, и там нас никто не побеспокоит.
Я медленно веду свой внедорожник по узкой дороге к самой высокой точке округа, всего в двух милях от города. Дорога петляет вверх и вокруг, всего десять минут езды.
Это популярное место высоко в горах, с панорамным видом, пересекающее расстояние в двадцать миль, и когда темно, ничто не сравнится с размахом светящихся городских огней внизу. Ничто.
Сегодня нам повезло — когда мы подъезжаем, там только две другие машины, и я думаю, что они пусты. Люди приходят сюда ради вида, а он просто незабываемый. Это горячая точка для фотосессий; я никогда не упускаю возможности привезти сюда родителей, когда они приезжают.
Нахожу место, глушу мотор.
Расстегиваю ремень и поворачиваюсь к нему лицом.
― Хочешь поговорить об этом?
― На самом деле, нет.
Я киваю в темноте.
Здесь кромешная тьма, если не считать одного жалкого подобия прожектора. Это не то место, где я хотела бы быть наедине с кем-то, кого только что встретила, и, вероятно, не должна быть здесь с парнем, которого только узнаю.
Но мои инстинкты кричат, что Ретт ― один из хороших парней.
― Ты когда-нибудь проигрывал?
Я слышу, как он пожимает плечами в темноте.
― Конечно.
― Сколько раз?
Его мягкий смешок доносится из темноты, согревая мои внутренности, как теплая, липкая карамель. Ммм.