— Какой ты добрый, Зен, — сухо ответила я. — Хочешь оставить живое беспомощное существо умирать в темени и холоде?
— Свернем ему шею. Лапки можем отрезать и забрать, чтобы потом продать на эликсиры.
— Нет. Птенчика я не брошу, и даже когда у нас совсем не останется еды, не позволю вам с Треденом и тебе, Млад, — я покосилась на волка, который лежал возле Зена и поглядывал на нас, — зариться на мясо, предназначенное для него.
Взгляд мэнчи стал еще острее.
— Намерено все усложняешь? Ты о себе-то не можешь позаботиться, не говоря уже о гуи, с которыми не справляются даже мастера. Мы почти в Мэзаве, и пересечь ее нужно как можно более незаметно. Крики птенца могут нас выдать.
Я снова стала смотреть на огонь. Зен, конечно, прав. С птенцом слишком много мороки и иногда он бывает очень криклив… но с другой стороны, я же не собираюсь, как мэнчи, незаметно пересечь территорию Мэзавы. Мэзава и есть моя цель, и что-то подсказывает мне, что я отлично там устроюсь, и с птенцом мне помогут.
Но Зену об этом знать не обязательно. Помолчав немного, я проговорила:
— Мы в ответе за тех, кого приручили. Так у меня дома говорят. Раз я взяла птенца, то не оставлю уже. Он мой. Этот вопрос не обсуждается.
— Не обсуждается… — повторил Зен и нехорошо усмехнулся, так что у меня даже мурашки побежали по телу. — А ведь мы с тобой договорились все обсуждать, Ирина.
— Тогда не было времени обсуждать, — попыталась я выкрутиться.
— Было. Ты не послушала меня и просто взяла птенца.
«Въедливый, зараза», — подумала я и сказала:
— Да, я сглупила, но теперь уже ничего не изменить. Птенец с нами.
— Да, пока он с нами. Но тащить его дальше небезопасно. Ты же не глупа и сама понимаешь это… или у тебя снова что-то на уме? Что ты задумала?
«Да перестань ты уже пялиться на меня!» — взмолилась я про себя и протянула иронически, глядя на мэнчи:
— Зен, милый, все, чего я хочу – это вернуться домой. Все остальное меня не интересует. Птенец поможет мне в этом, и я не собираюсь оставлять его здесь со свернутой шеей и без лапок.
Сказав это, я была готова к странной реакции, но не к настолько странной! Желтоглазый вдруг схватил меня за руку, дернул на себя, так что я на него упала, и, опаляя ухо дыханием, отчеканил в него:
— Милый? Я тебе не «милый», Ирина. Все эти хитрости декоративок используй на ком-то другом.
— Какие… еще… хитрости? — задыхаясь от неожиданности, промолвила я.
— Ласковые слова, взгляды – все это… Мы договаривались с тобой быть честными, не юлить и помогать друг другу. Считаешь, что умнее нас? Что можешь использовать, хлопая ресничками? Тогда мы оставим тебе в пещере с твоим же птенчиком. Поняла?