Я и сама чуть не упала, когда увидела, как ее тело рухнуло в пламя… В глазах потемнело. Кетней удержал меня, а Треден, вглядываясь вперед, говорил, что происходит:
— Вытащили… потушили… водой окатили… следующий пошел…
— Вам плохо? Принести воды? — спрашивал Кетней, удерживая меня в объятьях и с тревогой заглядывая в глаза.
— Тред, — выговорила я с трудом; голос от переживаний заплетался. — Что с ней?
— Лицо вроде не обожгла. А вот плечо и ноги…
— Я к ней, — сказала я, отстраняя Кетнея.
— Куды? — преградил мне дорогу Треден. — Не лезь, куды?
— Туды! — рявкнула я, и, извернувшись между мужчинами, устремилась через людское море к Флане. Треден и Кетней последовали за мной, прикрывая с двух сторон от мужчин. Продвигались мы тяжело, нас пихали, толкали, на нас ругались за такое активное движение, и, скорее всего, в итоге нас бы смяло да назад оттолкнуло, но вдруг толпа расступилась.
— Экий ты молодец! — услышала я горький голос Тредена. — Это тебе обязательно надо было?
— Обязательно, — ответил Зен, перед которым толпа и расступилась. Он выцепил меня за руку и вывел из самой гущи туда, где было посвободнее. Затем, ухватив за плечи и встряхнув, сердито спросил: — Куда полезла? Все хорошо с Фланой, легко отделалась. Или за меня переживаешь?
— Да хоть ты сгори весь, мне все равно! — огрызнулась я. — Пусти меня!
В глазах Зена полыхнуло пламя не менее опасное, чем в кострах, но он отпустил меня. Я подбежала к Флане, с которой стекала вода, и которая сидела на перевернутом ведре. Я присела перед ней и оглядела панически. Лицо девчонки, к счастью, не пострадало, а вот плечо… Меня замутило.
— Ничего, — дрожащим голосом быстро проговорила я. — Огонь он такой… ты молодец, я бы никогда так не смогла.
Флана взглянула на меня глазами, полными слез, и закусила губу.
— Кетней, — позвала я.
Он склонился ко мне.
— Будь добр, принеси вина.
— Не думаю, что стоит…
— Как раз в таких случаях и стоит!
Парень вздохнул, но ушел. Я начала выглядывать кого-нибудь с мазями, чтобы смазать ожог на плече Фланы, и увидела, как жарко спорят Зен и Треден. Состязания продолжались, народ становился все возбудимее, костры горели все сытнее…
Пожароопасная ночь!
—… Все обжигаются, — успокаивал Флану Кетней. — Но многие просто не замечают боли, настолько их захватывает азарт.
Девушка шмыгнула носом и сделала еще один глоток из кувшинчика с «вином». Действуя очень аккуратно, я смазывала мазью от ожогов собственно ожог на ее плече. Он был не настолько страшным, как мне показалось сначала, размером и формой похож на ладошку, у одного из краев пара волдырей. Заживет, и шрам останется не слишком заметный, но пока что ей должно быть очень-очень больно.