Аталина смотрела в мутную витрину маленького магазинчика широко открытыми глазами. Несколько стеклянных полок, с выложенными на них канцелярскими товарами. Тетради, блокноты, ручки в цветных корпусах.
— Интересно, а краски у них есть? Я хочу купить.
Корделл открыл прозрачную дверь лайра:
— Пойдём и купим. Ты рисуешь?
— Да, немного. Я взяла с собой альбом, но он подходит к концу. И краски тоже.
Оборотень подал ей руку. Девушка ступила ногами на нагретый за день асфальт. Постояла, наблюдая, как опускаются дверцы лайра.
— Пойдём, Аталь.
Они прошли внутрь. В небольшом зале было прохладно, чисто, приятно пахло бумагой и красками.
Продавец, невысокий, полный пожилой мужчина, улыбнулся при виде Аталины. Скользнув по Корделлу холодным взглядом, зашёл за прилавок.
— Что хотите, линара?
— Краски, пожалуйста. Растительные. Не дороже пяти килотов. Пару угольных карандашей. Мягкую бумагу, знаете, для впитывания…
Продавец, кивая, выкладывал перечисленное на прилавок. Девушка взяв баночку с краской, шевеля губами, прочитала состав. Кивнула. Полезла в сумку за деньгами.
— Оставь. — сказал Корделл — Я расплачусь.
— Нет, не надо. — ответила, будто оттолкнула — Я в состоянии сама…
— Сложи в пакет. — сказал Корделл продавцу.
Отсчитал килоты, положил на прилавок.
— Спасибо, линар. — улыбнулась девушка, принимая в руки цветной бумажный свёрток.
— Заходите ещё! — продавец перегнулся через прилавок, проводив взглядом странную парочку.
— Зря Вы это сделали, линар Корделл.
— Сделал что?
Аталина посмотрела в сторону.
— Заплатили за меня. Не надо было. Я не нищая.
— Ладно, поехали. — он открыл дверцу лайра — Садись. Аталь! Кажется, договор был о полном подчинении, нет?
Лайр мягко двинулся по широкой главной улице Ронгора. Сэнзар светил тускло, пытаясь пробиться сквозь дымные облака. Неверные лучи падали на асфальт, сбегая по серым стенам невысоких домов.
— Будет дождь. — тихо сказала девушка.
— Не любишь, когда вода льётся с неба?
Она не ответила. Они доехали до конца улицы и остановились. Просто остановились. Очень долго сидели, смотря друг на друга…
— Аталина, а ты мне покажешь?
Он спросил это тихо, будто прошелестел.
— Что?
— Что рисуешь?
— Вам будет неинтересно, линар… Я не художник.
Цветная бумага пакета хрустнула под её рукой.
— Сейчас. — вдруг сказал оборотень — Подожди здесь. Не выходи никуда.
Он вышел и скрылся в закусочной.
Она перевела дыхание. Посмотрела сквозь переднее стекло на малолюдную улицу, на стремительно падающий вечер.
Это была окраина Ронгора. В этом районе ей не приходилось бывать ни разу. Однажды они с Нэйлин ездили в этот город в один из выходных дней. Перекусив в ресторанчике, занялись любовью наверху, в номере. Нэйлин смеялась и называла Аталину " цветочком". Вот тогда то и родилась у них идея накопить денег, покинуть Красный Дом и поселиться где нибудь, может даже здесь, в Ронгоре. С тех пор копили… Принося жертвы мечте, отказывая себе во всём. Складывая деньги в потайное место, в комнате Нэй. Тогда Аталине ещё казалось, что она хочет этого не меньше, чем её подруга. Со временем запал прошёл, Нэйлин стала ярмом на шее. Девушка тяготилась этими отношениями, продолжая тем не менее растягивать их, как сломанную пружину.