Корделл поднимался по лестнице, чувствуя на расстоянии волны страха и растерянности своей пары. Когда он открыл дверь комнаты, Аталина обернулась к нему. Так и есть: огромные синие глаза, полные ужаса и размазанные по щекам слезы.
— Ты чего, Аталина? Не надо плакать…
— Я не плачу, с чего ты взял? Просто слезятся глаза.
— Иди сюда.
Она подошла, комкая в руках зелёный свитер, который терпеть не могла, обзывая почему — то " погребальным". Этот свитер Корделл купил ей в Ронгоре, хорошая тёплая вещь… На груди и плечах были золотой вязью и стразами нашиты ветви и цветы, Аталь заявила, что позволит его надеть на себя, только когда помрет.
— Мне то тогда будет похер, Рэндар, а вот могильных червей этот кошмар может и отпугнёт!
Корделл сел на кровать, прямо на раскиданные вещи. Притянул Аталину на колени.
— Давай, рассказывай, Аталь. Что тебя расстроило?
— Я беременна… Наверное.
Он хихикнул:
— Да не наверное, а точно.
— Нееет… — простонала девушка.
— Да. Ещё как да!
— И как это вышло, Корделл?
Он расхохотался:
— Тебе популярно объяснить? Ты серьёзно не знаешь, КАК это происходит? Понимаешь, Аталина. Когда мужчина и женщина…
Она рванулась из его рук:
— Я знаю! Только такое невозможно.
— Почему это?
— Потому что ты Хорсетт.
Запустив руку ей под блузку, больно сжал грудь. Девушка пискнула и шлёпнула его по затылку.
— Ты что, хочешь сказать… — зашипел Рэндар — Что Хорсетты бесплодны? Вот ты меня обидела сейчас, линара Баррет…
— Пусти! Сейчас не до шуток, Корделл!
Выпутавшись все — таки из его рук, Аталина отошла к стене.
— Рэндар, послушай меня. Ну послушай, пожалуйста! Я понимаю, что виновата сама. И я не хочу, чтобы…
Она запнулась и замолчала. Мысли перепутались, как нитки в руках неопытной или небрежной швеи.
— Что ты не хочешь, Аталь? Ребёнка? Семью со мной? Все ещё не хочешь? Так и не захотела? Так это не твоя вина, Аталина. Скорее, моя. Знаешь, что? Ты хотела прогуляться. Пойдём. Прогуляемся и все обсудим.
Аталина натянула свитер.
— Я не знаю что делать, Рэндар…
— Рожать.
— Зачем? Он не нужен ни мне, ни тебе…
Корделл сделал над собой чудовищное усилие, чтоб не зарычать, не покрыться броней и не потребовать, чтоб его пара закрыла рот немедленно. В парах Хорсеттов только слово самца решающее… Здесь же… Право голоса имеет и эта себялюбивая девка. Приказать ей что то не получится.
А может… припугнуть?
— Слушай меня, Аталина Баррет. — начал он. Голос звучал, как зимний ветер — Ты родишь этого ребёнка, хочется тебе того или нет. Потомство Хорсеттов бесценно, как ты уже знаешь. Поэтому, позволить тебе распоряжаться им так, как велят твои деревянные мозги или какие то там страхи, я не намерен. Эта беременность уникальна, похоже так же, как и ты сама. До сих пор от смешанных связей не рождалось ничего. Мне, собственно говоря, наплевать, кто ты такая и почему так вышло. Ты родишь его, Аталина. В противном же случае…