Щёлк.
Щёлк.
Он что-то держал в руке.
Щёлк.
Неужели это пистолет? Он направил на женщину пистолет?
Я продолжала снимать со вспышкой, а потом мужчина и женщина посмотрели на меня. Я сделала ещё один снимок, и мужчина побежал, а автобус снова тронулся с места, с трудом объезжая толпу на площади Пикадилли[1].
Я повернула голову, но уже не могла разглядеть витрин магазина. Сидевшая рядом со мной женщина вышла, и вместо неё вошёл парень с книгой. Всё как обычно, но что же сейчас произошло?
Это всё-таки был пистолет или мне показалось?
Я принялась просматривать снимки.
На нескольких из них вспышка отражалась от стеклянной витрины, потом шёл один хороший снимок самой витрины, а затем три размытых снимка мужчины и женщины. На двух снимках мужчина получился в профиль, а на одном смотрит прямо на меня. Я увеличила его руку.
Это точно пистолет. На снимке определённо было видно дуло пистолета.
Человек с пистолетом? На Риджент-стрит за десять дней до Рождества?
На снимке было время 17:14. Сейчас всего 17:26.
Я сглотнула, и меня охватила паника. Я начала сомневаться в себе.
Но у него точно был пистолет! Я посмотрела достаточно фильмов, чтобы понять, что именно он держал в руке.
Автобус свернул к Трафальгарской площади. Люди выходили и входили, и я снова посмотрела на снимок. Потом отправила сообщение Заре.
Я только что видела кое-что странное и страшное.
Что?
Человека с пистолетом на улице.
Я посмотрела, нет ли поблизости полицейского. Может быть, мне стоит выйти и поискать его на улице?
Что?! Ты в порядке?
Да, я в порядке, – напечатала я, но моя рука дрожала, и телефон дрожал вместе с ней.
Возвращайся домой, – ответила Зара.
Мимо пронёсся мост Ватерлоо, я сошла на своей остановке и, дрожа, стала ждать следующего автобуса до дома.
Огромные витрины нашего магазина освещали улицу и нижнюю сторону железнодорожного моста через дорогу. В это время года витрины казались ещё ярче благодаря сверкающим рождественским фонарикам, которые повсюду развесил папа. Шикарная ванна в витрине, украшенная крошечными мерцающими санта-клаусами, теперь стала похожа на ванну из отдела уценённых товаров, а рядом папа каким-то образом умудрился установить унитаз за шестьсот фунтов с миниатюрными лампочками. Они то гасли, то снова вспыхивали, но благодаря им магазин выглядел ещё более уютным и привлекательным, чем обычно.
Я вбежала внутрь. Мне не терпелось поговорить с Зарой. Она должна была быть наверху, и мне пришлось пройти через весь магазин.
Азиль был в зале, обсуждая медные трубы с человеком в рабочем комбинезоне, а мама пыталась убедить какую-то женщину, что кремовая туалетная комната, два года простоявшая посреди магазина, как нельзя лучше подойдёт для её перестроенного чердака. Всё было как обычно и от этого казалось ещё более нереальным.