Из маленькой кухни появился дедушка. Может быть, рассказать ему?
– Дедушка… – начала я.
Он встал за кассу, молча поднял палец и указал на телефон.
– Одну секундочку, Майя. Да, Майкл, по семьдесят фунтов за штуку, но я могу снизить до шестидесяти пяти, если ты возьмёшь сразу три. Что скажешь? – Дедушка замолчал, не опуская пальца в предупреждающем жесте. – Да, тогда во вторник? Да, я всё сделаю, но к этому времени они должны быть здесь. Хорошо, по шестьдесят, но ты разбиваешь мне сердце, Майкл…
Дедушка слушал, кивая головой, и что-то записывал в углу конверта, чтобы потом внести заказ в компьютер.
Я поняла, что это займёт больше одной минуты, поэтому прошла мимо беременной женщины, восхищавшейся зеркалом, которое могло проигрывать три радиостанции, и пробралась мимо груды картонных коробок на кухню.
Близнецы сидели на полу, сдирая разноцветные обёртки с конфет из огромной жестяной банки с надписью Quality Street[2].
– Моё! – закричал Ишан.
– Нет, моё! – эхом отозвалась Прешес.
Прешес протянула мне конфету, прикрыв жёлтым фантиком один глаз.
– Спасибо, Прешес, – сказала я. – Но в этот раз я, пожалуй, откажусь.
– Майя!
Я обернулась к двери, ведущей к нашим комнатам. Там стояла Зара. Она выглядела совсем как я два года назад. Такие же чёрные волосы, такая же длинная белая прядь.
– Что случилось? – Она взяла у Прешес конфету и сунула её в рот.
– Я правда видела того мужчину!
– Он кому-то угрожал?
– Да, одной женщине… Тут где-то есть снимок. – Я вытащила телефон и принялась просматривать фотографии. – Смотри!
Зара заглянула мне через плечо.
– Куда именно?
– Сюда. – Я увеличила изображение, чтобы она увидела блеск дула между двумя чёрными пальто.
Мы уставились друг на друга. Она неотрывно смотрела на меня своими чёрными глазами. Мы пытались догадаться, что думает каждая из нас.
– Скажи маме, – наконец произнесла она.
Я выглянула из-за картонной коробки и посмотрела в зал. Мама стояла там с коробкой шарниров и труб для унитаза.
– Двенадцать, тринадцать, четырнадцать, – считала она и бросала их в проволочную корзину.
– Мам! – крикнула я. – Мы можем поговорить?
– Конечно. Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать. – Она закрыла коробку. – Что случилось?
Я оглядела бесцельно бродивших по магазину покупателей: они поднимали крышки унитазов и поворачивали выставленные образцы вентилей.
– Мы можем поговорить наверху?
Мамино лицо стало озабоченным.
– Что такое? Что произошло?
Она быстро прошла мимо меня и близнецов и поднялась по лестнице наверх, где были наши комнаты.
– Говори! – сказала она, падая в кресло и внимательно глядя на меня. – Что стряслось?