— Держу.
Из вихря выбрался помятый Плантаго. Злой, придерживающий правой рукой окровавленную левую. Ему невидимая граница не помешала. А следом из снежной пелены вынырнула Ведьма Стужи. Но в каком виде! Покрытая трещинами маска-лицо, искаженная злобной ухмылкой. Запавшие глаза казались провалами. Руки, белые, мраморные, с обломанными даже не ногтями — пальцами…Я в ужасе отшатнулась. Ведьма Стужи разваливалась, медленно рассыпалась на ледяные осколки.
— Тыыы! Как тебе удалось?! — выла она, неистово ударяясь о незримую преграду. До Верса она добраться уже не могла. Плантаго окинул взглядом Нейта, меня, взглянул на Ланса с Тилем и лишь потом развернулся к Ведьме Стужи.
— Разве ты не должна быть благодарна? Теперь ты свободна, — процедил Верс. — Но ты ведь на самом деле не хотела избавляться от магической ловушки, так? Признай, что Риллет дал тебе бесконечно много времени. Твоя клетка тебя и поддерживала. Пока существовала она, существовала и ты. Но тебе было мало, и ты решила превратить клетку в гигантский накопитель. Чтобы ни один маг не смог из нее выбраться. Не знаю, что было тому причиной: жажда мести или страх остаться одной. Только изменение свойств «кармана» сказалось в первую очередь на тебе. Твои снежные птицы — лишь пародии на людей. Да и ты сама — давно не человек. Сгусток злобы, живущий бессмысленным стремлением убивать.
Ведьма Стужи и правда все меньше походила на человека. Осколки, в которые превращалась ее плоть, кружили в воздухе, сливаясь со снежным вихрем. Ведьма выла и металась из стороны в сторону.
— Ты не хотела покидать своего храма, потому что знала — это тебя убьет. Но хотела получить выход, чтобы продолжить убивать и показать свою власть. Безумная тварь! Говоришь, магов нужно лишать силы и это — справедливость? Так получи собственное лекарство!
Смотреть на то, что творилось с Ведьмой Стужи, было страшно. Я пятилась, пока не оказалась рядом с Лансом и Тилем. Опустилась на колени. Тиль поднял руку, и я вложила в его ладонь свою, почувствовала, как слабо сжимаются его пальцы. В волосах линезца все еще серебрился снег. Маг огня — и так замерз. Смешно…
На глаза навернулись слезы.
Тиль посмотрел прямо на меня. Прошептал:
— Уходи. Не становись весной… не… просто уходи, слышишь?
По-моему, он бредил. Не понимал, что творится вокруг.
— Ты в безопасности, Тиль, — заверила я, жалея, что не могу поделиться с ним теплом.
— Ты не понимаешь! — завывало за спиной. — Тебя не лишали права на жизнь! Не отбирали все, даже имя! Я никогда не распоряжалась собой! Никто из вас не способен понять, что со мной сделали! Только месть мне и оставалась! Только месть!