- Ни разу не замечала, - пробормотала я.
- Я стараюсь этого не показывать. Нет, не желаю зла тем, кто в чем-то превосходит меня. Или у кого есть то, чего у меня нет. Даже порадоваться за них могу. Говорят, это белая зависть. Но мне кажется, зависть не может быть черной или белой, она просто зависть. Если успехи других людей заставляют меня что-то делать, добиваться большего, это не зависть. А вот если я сижу и думаю: эх, а я вот так не могу, а у меня этого нет, - вот тогда это зависть. Потому что это чувство не строит, а разрушает. Вредит мне самому. Заставляет чувствовать себя… не знаю, ущербным каким-то, - он потер виски ладонями, как будто разболелась голова. - И ведь я понимаю, что сравнивать себя можно только с самим собой. Каким был и каким стал. Но… все равно завидую тем, кто достиг чего-то большего, чем я. Завидовал, когда был спасателем. Завидовал, когда стал… законником. Завидую тебе, Тайра…
- Как странно, - перебила я. – Мы похожи. Я тоже всегда завидовала – и никогда этого не показывала. Но моя зависть напрямую связана с тщеславием. Не просто быть лучшей, а чтобы меня считали лучшей. Чтобы говорили обо мне. Завидовала отцу, завидовала Энгарду.
- Ну а моя зависть – это ревность, - Марвен отошел на несколько шагов и отвернулся. – Я завидовал Энгарду, потому что он получил тебя. Завидую тебе, Андрей, потому что ты ее муж. Думаю, этого хватит. Может, уже пойдем дальше?
66.
Я только сейчас поняла, что время перевалило за полдень, а мы продвинулись в чащу всего на несколько граймов. С такой скоростью вряд ли мы смогли бы одолеть этот путь до наступления темноты. Даже если нас не попытаются остановить снова. Какую страсть мы так и не вспомнили?
Стрелец попадался, но нечасто, до границ чащи он рос намного гуще. Похоже, главный рубеж мы пересекли. Однако идти с каждым шагом становилось все тяжелее. Грязи было меньше, да и лес пореже, но казалось, что сам воздух стал густым, плотным – мы словно шли по воде. Ларны все так же сопровождали нас. Самое странное, мы не могли заметить, как они передвигаются. Но стоило посмотреть по сторонам, и они оказывались везде.
- Мне глаза режет, - пожаловался, остановившись, Марвен. – Как будто пылью запорошило. Вот только откуда здесь пыль? Да и ветра нет.
- На, промой, - Андрей протянул ему флягу. – Но не увлекайся, воды мало осталось. И, как назло, ни одного ручья.
Я поморгала, зажмурилась, снова открыла глаза. Все немного расплывалось. Это было похоже на фотографию не в фокусе.
- Андрей, ты нормально видишь?
- Глаза слезятся. Как на морозе или на сильном ветру. Прекрасно. Значит, они могут влиять и на тело, не только на разум. Или тут в воздухе что-то?