Вот и приходилось Скусе следовать за неугомонными лидийцами. Каждый раз срываясь с места, которое он почти считал своим, он ворчал, грозился обидеться, но всё равно, следовал за Лешаём. Тот это прекрасно знал, потому и подшучивал над любовником.
— Дома пристройку поставим, каталогию создадим, а ты там кеном будешь, кормить, поить и спать страждущих укладывать. Маржик их врачевать будет. Барзика зазывалой поставим. А что бы побольше больных и увеченных было, мы Калоса на дороге посадим. Он мальчик старательный…. и не иссякнет к нам поток сирых и побитых.
Маржик только успевал слезящиеся от смеха глаза.
— Малыш то наш где? — поинтересовался Барзан, попытавшись пристроиться на телеге, но Маржик очередной раз спихнул его ногой. — Опять храм какой-нибудь осаждает?
— Впереди он, с девочкой, в пещерах нас ждать должен, — отмахнулся лугаль.
— Может правда в храм его пристроить, хочет мальчишка учиться, денег у нас хватит, — тут же предложил Лешай, который сам не доучился, и теперь считал, что раз их ребёнок хочет, то они должны дать ему лучшее образование.
— Ну, не в храм же Артемиды, — фыркнул лугаль. — туда только евнухов и кастратов берут.
Тут уж в голос заржал Барзан.
— Нашёл же Ласик куда пойти, кастратом стать. А Маржик то, у нас, за бубенчики подержаться любит… — тут уже смеялись все.
— Аполлона Сминфейского храм у нас по пути, через Хрису проезжать будем… — отсмеявшись решил командир.
— Как же ты его на три года от себя отпустишь, — Скуса хитро перемигнулся с Лешаём. — Без Малыша ты нам всем такого Эроса покажешь, что мы в раскорячку ходить будем.
Маржик понимал, что мужики были правы, слишком большим наваждением для него стал Калос, хотелось защитить его, сделать что-то доброе, хорошее. Первый раз в жизни Маржику кто-то стал дорог, но это его и пугало. Не для себя он в семью брал этого смазливого лаконца. Воин, конечно он хороший, но нужен был именно кинайдос, которого можно было бы подложить под любого. Он и делал из мальчишки эллинскую шлюшку. Теперь же за Малыша сердце болит, он каким-то особенным для него стал, а это вредит семье. Так считал Маржик.
— Ничего, за три года не вымру, да и храмов Аполлона много, в каждом городе, можно в любом учиться, можно и переезжать с нами, и учиться в ближайшем к заданию, — сам себе предположил лугаль. Выслушав его тираду, семья язвительно захихикала. Всем было понятно, что от себя мальчишку он не отпустит. Что делать, если это любовь.
Маржик же решил изжить из себя это чувство, он нормальный взрослый человек, и зависеть от какого-то смазливого мальчишки, с его точки зрения, было глупо.