- Поняла, - испуганно прохрипела Лукерья.
Старая княгиня тяжело вздохнула, устало провела рукой по лицу: «Выдержать бы все».
Анна напряженно ждала. За приоткрытой дверью уже слышны были шаги и легкий шорох одежд. В горницу медленно вплыла Улита. Старая княгиня смерила ее испытывающим взглядом. Гостья дрожала от смущения, яркий румянец украшал ее круглые щечки. Не смея дальше войти, Заозерская княгиня робко остановилась у порога, низко кланяясь суровой хозяйке.
Анна растерялась, она приготовилась к встрече с наглой напористой бабой и уже проигрывала в голове варианты жесткого разговора. Но внешний вид и манеры Улиты, а самое главное - ее испуганные глаза обезоружили Чернореченскую княгиню.
- Подойди ко мне, Всеславна, присаживайся, - и Анна повела рукой в сторону резной лавки.
Улита, еще раз низко поклонившись, плавно села напротив княгини. Установилось неловкое молчание.
- Что же ты на сына моего глаз положила? - наконец медленно произнесла Анна. - Разве вокруг вдовых и холостых мужей мало?
Улита молчала, опустив глаза.
- Что ж молчишь?
- Стыдно мне, княгинюшка, не знаю что сказать. Люб мне сын твой, грех на мне, - и Улита зарыдала, прикрывая мокрое лицо руками.
Анна задумалась: «А может, и вправду, нет в Заозерской княгине ни корысти, ни распутства, а только искренняя любовь к Димитрию? И будет она верной и заботливой женой. Может, пусть живут да деток растят, раз уж он все решил? Мне ли грешной грехи чужие осуждать?» «А Елена?» - напомнила совесть. «А что Елена, молодая да красивая, найдет ей отец другого мужа. Димитрия она и не помнит, и забывать-то некого».
- Что ж, раз так получилось, пусть Димитрий сам решает, как ему быть. Приму его выбор.
Улита вытерла мокрые глаза, упала на колени перед Анной и бросилась целовать ей руки.
- Спасибо, спасибо, - твердила она, задыхаясь.
- Ну, будет, будет, - старая княгиня усадила Улиту обратно на лавку.
- А то, что я без мужа вот понесла, так в том и сына твоего вина есть, - окрыленная успехом, добавила Заозерская княгиня, - не хотела я с ним в постель ложиться, снасильничал он меня.
У Анны удивленно округлились глаза. Видя смятение старой княгини, Улита продолжила:
- Застонал он раненый, а я услышала, испугалась за него и, грешна, простоволосой в горницу к нему вбежала в одной сорочке. Подошла к изголовью проверить, что с князем, а он за руку меня схватил да не отпускает. Не стала я крик поднимать, гридни мои на месте бы его изрубили. Так вот все и случилось, - и Улита с улыбкой погладила живот.
С Анны как пелена соскочила, все стало ясно как белый день. Если Улита говорит правду, то они с Андреем воспитали дурного человека, потому что только дурной человек может воспользоваться гостеприимством и обесчестить хозяйку-вдовицу. Ведь если он стонал от боли, так что в покоях княгини было слышно, то ему было не до бабы. А если он стонал, чтобы заманить бедную княгиню, то он просто... Анна даже в уме не могла подобрать слово. А если Улита врет, то Димитрий в опасности, в большой опасности. И перед ней не бедная кроткая овечка, а волчица - хитрая, опасная, искусная на ловы доверчивых мужей.