Анна ради памяти мужа не могла допустить первого. Да, сын ее не сдержан, задирист, самоуверен, беспечен, не любит чужих советов, избалован, но честь для него не пустой звук, он добр и незлопамятен, на откровенное зло Димитрий не способен. Бог знает, конечно, что они в походах творят, война ожесточает, может, и в грех впадают да девок степных бесчестят, но почтенную вдовицу, да в ее же доме?! Анна верить в это не хотела.
Черная душа Улиты просвечивала теперь через светлые одежды. Видеть ее Анна больше не могла.
- Ступай, - сухо сказала она, - худо мне, отдохнуть хочу.
Улита не почуяла в тоне Анны перемены, спокойно встала, поклонилась и пошла к двери.
- Что-то больно живот велик у тебя для двух-то месяцев? - кинула ей вслед Анна.
- Сама удивлена, - беспечно ответила Улита, - должно, двойня будет.
Вопрос старой княгини, казалось, ее ничуть не смутил. Плавной поступью она уплыла за дверь, улыбаясь такой легкой победе.
Анна решила действовать по плану Вышаты. Она вызвала Димитрия. Сын вопросительно посмотрел на мать. Улита рассказала, что княгиня была с ней добра и дала согласие на свадьбу. Окрыленный, Димитрий ждал приятных слов о своей суженной, однако мать окатила его ушатом ледяной воды:
- Лгунья она и распутница, - спокойным, даже равнодушным тоном заявила Анна. - Не твое - то дитя: живот на четыре месяца тянет, не меньше.
Лицо Димитрия исказило разочарование:
- Так и знал, что такое скажешь. Ростом она мала - вот живот большим и кажется. Мое то семя.
- А знаешь, что она мне про тебя порассказала? Что снасильничал ты ее, - Анна ждала реакции сына.
- Оправдаться она перед тобой хотела, вот и насочиняла. Ты же накинулась на нее, как на распутную девку.
- Так я виновата?
Димитрий молчал, он вспомнил, как грубо овладел Улитой в ту темную ночь, может, она и имела право так сказать. На нее он был не в обиде.
- На все у тебя оправдание есть. Ладно, если хочешь губить себя, губи. Твоя жизнь, мы свою с отцом уже прожили. Дам я согласие на свадьбу и благословение свое тоже.
Князь настороженно посмотрел на мать, он чувствовал лукавство в ее словах.
- Но только если выполнишь условие одно.
- Так я и знал, - вырвалось у Димитрия.
- Имей уважение к матери! - повысила голос Анна. - Ты должен сам поехать за Еленой, извиниться перед ней, объяснить все и привезти ко мне. Я верну ей приданое, осыплю подарками и сама отвезу к отцу, чтобы не гневался. Постараюсь миром все уладить.
- Уж вижу хитрость твою, надеешься, что повидаюсь с Еленой, пленюсь ей и Улиту забуду. Так не будет того, пустое все.