— Эм… Хорошо… А три дня за штурвалом?
— Это я наврала, потому что стерва.
— Идиотизм. Посадку разрешаю, снижайтесь.
— Вот и лапушки! — пропела Кейт, наклоняя штурвал.
— Что там за заминка? — спросил Арнольд.
— Без понятия. Опять, наверное, все компы позависали. Говорят, мы только что взлетели.
— Мы? Взлетели?
— Арнольд, давай только без философии, а? Если я сейчас допущу себе в голову ещё хоть одну крохотную мыслишку — я просто умру от инсульта. Давай так. Я сажусь, иду в душ, падаю спать, а через сутки я готова обсуждать с тобой теорию двойного «Красного авокадо» со льдом и колой и маленьким зонтиком сверху.
— Что?
— Ничего, Арнольд. Ни-че-го, — пропела Кейт, и «Красный авокадо» затрясло в плотных слоях атмосферы.
Вот бы этот ублюдок Бартон забыл прификсироваться, изучая свои драгоценные образцы, и грохнулся сейчас на пол! Хотя нет, ну его. Ещё на Берту упадёт, убьёт. Жалко её. Хоть и дура. И капитана тоже жалко. Вот ведь зациклился, как будто других таких же дур в мире мало!