Конец 1892 года. Заканчивался срок высылки. Долго и обстоятельно выбирали Точисские, куда податься. Саша, жена Павла, предлагала остаться в Екатеринославе. Она родом из этого города, здесь все свои, работала на Брянском заводе, да и Павел за время ссылки приобрел немало друзей и знакомых. Однако Точисский возражал: жить два года на положении гласного поднадзорного, когда тебя каждая полицейская собака за версту узнает, — значит не то что заниматься революционной работой, но и дышать трудно будет.
Въезд в Санкт-Петербург и Москву Точисским категорически воспретили, и они остановились на Киеве.
Поезд уходил ночью, и Екатеринослав прятался во тьме. Светились редкие огни. Точисский прильнул к окну вагона. Позади остался вокзал, уплыла будка стрелочника.
Казалось, совсем недавно привезли Павла в ссылку. Здесь, в Екатеринославе, он познакомился с сестрами Заславскими. Они жадно интересовались Петербургом и революционной жизнью столицы.
В Екатеринославе существовал кружок самообразования, и Заславские попросили Точисского прочитать несколько лекций по политической экономии. Первые занятия обнаружили, что кружок посещают и социал-демократы и народники, а потому выступления Точисского нередко вызывали целую дискуссию.
Позже в Екатеринославе появились еще два социал-демократа — маленький кругленький Донковский и тонкий как жердь, высокий Бромберг — вылитые Санчо Панса и Дон Кихот. Они разыскали Точисского.
— Прослышали о вас от Заславских, — сказал Донковский. — Меня выпроводили из любимой Одессы, а мой товарищ — студент Бернского университета. Похоже, что своим приездом из Швейцарии он осчастливил все ека-теринославское движение.
Позже Павел убедился, что, несмотря на молодость, эти юноши — убежденные марксисты, и Точисский нашел в них хороших товарищей.
— Послушайте, — весело говорил Донковский, — он думает, я привел его, чтобы показать как пожарную каланчу. Ведь ты марксист, Бромберг, и имел знакомство с членами группы «Освобождение труда» и даже с самим Георгием Плехановым.
— Ты не совсем точен, друг мой, с Плехановым я беседовал всего один раз. Он настолько занят, что нам, молодым, к нему не подступиться. Мы пришли пригласить вас к себе, Павел. К счастью, за нами нет такого надзора, как за вами. Вас, говорят, опекает полиция и сторожит околоточный.
Студенты поселились на одной квартире, совсем неподалеку от Точисского. Они оказались поистине богачами: Донковскому и Бромбергу удалось привезти в Екатеринослав целую марксистскую библиотеку.
Бромберг вытащил из-под кровати чемодан из желтой кожи, с гордостью раскрыл, и Павел увидел книги. Все, или почти все, написанное и переведенное на русский язык группой «Освобождение труда».