— Дура ты, — поморщилась Сцинка, потирая шею. Пальцы скользнули по влажному. Посмотрела на руку: под ногтями гнойная кровь. — Надо уходить. И быстро.
— Уходи к дьяволу! Вы родня, не иначе! Видеть тебя не хочу! Умрешь, я рада буду! Свечку поставлю, самую дорогую, не поскуплюсь. Попрошу, чтоб тебя черти зажарили!
— Силы побереги, — устало выдавила Алиша. Лавиния не приспособлена к пескам. А у разлома… — Кому продала? — взвизгнула Мадам, уже направляясь к развалу.
— Реме, — коротко бросила Сцинка. Как же Иеремия столько продержался? Сам уже, как ящер пустынный, тоже весь в струпьях. Засох, зачерствел. И тоже, как она, гниет, только изнутри, не снаружи.
Алиша отошла немного, решив дождаться Лавинью чуть в отдалении. Нашла позицию повыше, обустроилась. Теперь она могла просматривать тропу от развала. На что Лавиния надеялась, Сцинка не знала. Рабов, а Ксандро теперь раб, сразу погнали на стройку. Она успела сказать об этом Мадам, но Лавинью это не остановило.
Остаток дня Алиша провела в одиночестве. Сидела, проверяла на прочность свои оставшиеся зубы. Ковырялась под ногтями ножом. Лавиния не возвращалась. Ночью Алиша начала беспокоиться. Шлюха отправилась на развал выкупать проданного раба. Может, в городе за Делавинь и есть кому заступиться, но здесь… Если сгинет, спросить будет не с кого.
Алиша пошла обратно. Днём она хорошенько запомнила, где что находится, но в местонахождении Иеремии уверена не была. Кралась она тихо, всматриваясь в тьму перед собой. Но всё же умудрилась наткнуться на недавнего знакомца. Мелкий человечек, мыча и картавя, произнёс:
— Гошпоша што-то сабыла?
— Проводи к Иеремии, — шепнула Сцинка, оглядываясь. Никого. Но она и до этого так думала.
— Шлетуйте са мной, гошпоша, — переваливающейся походкой картавый повёл Сцинку по лагерю. Они дошли до углубленного в каменистую почву строения.
— Туть гошподин с дамой, прикашете гошподина посв…
Картавый не успел закончить. Сцинка отволокла его тело от порога и вытерла нож. С какой ещё дамой может быть Иеремия, если не с мадам Делавинь? Откинув тяжёлый навесной полог, Сцинка скользнула внутрь.
Несколько минут ей пришлось выслушивать хриплые стоны Лавинии. Денег, видимо, не хватило. Когда всё закончилось, она подошла к лежанке
— Иеремия?
— Сцинка? — мужчина приподнялся, вглядываясь. Бесчувственную Лавинью он отпихнул. Она пришла в себя, глухо вздохнула, поправляя одёжки. Смирившись с тем, что не справится, замерла, устремив глаза вверх.
— За подругой пришла, Сцинка? — Иеремия хрипло усмехнулся, подавив кашель. — Или отработать вместо неё?