Ксандро сбросили в канаву у городской стены. Никто проверять не будет, кто там валяется. Документов на теле нет, даже если кто случайно и наткнётся, одежду снимут, разве что, хоть бы и нижнюю, и в крови.
Совсем без происшествий не обошлось. Пока толкали тележку, наткнулись на городской патруль.
— А, ну, кто там, стойте! — один из стражников подбежал к ним. Молодой ещё, новобранец. Кто постарше, те вальяжные. Сами потребуют подойти, пригрозят, если есть чем. Вооружена городская охрана плохо.
— Идём по своим делам, проблем не хотим, — спокойно ответила Сцинка. — Да и тебе они не нужны, — добавила, когда молоденький стражник оказался рядом. Он взглянул на её разбитое лицо, отшатнулся. Сцинка, как могла, умылась, прибрала волосы, переоделась в чистое. Но распухшую рожу не спрячешь.
— По своим делам, говоришь, — стражник покосился на ковёр с Ксандро в тележке. — Какие же такие дела ночью?
— Разве не видишь? Весь город бежит. Мы чем хуже? Скарб перевозим.
— В такой час?
— Ночь, день, есть ли разница?
Молодой стражник кивнул и уже было повернулся уходить, как его напарник крикнул:
— А, ну-ка, покажите, что в тележке!
— Поживиться нечем, — злобно прорычала Сцинка.
— Ничего у нас нет. Тряпьё старое! — испуганно добавила Лавиния.
— А ну, глянь, это ж Мадам Делавинь! — стражник постарше усмехнулся. — Смотритель из города, а она из его дома тряпки тащит.
— Мародерствует? — в тон старшему поддакнул осмелевший младший.
— Мои это тряпки, мои! — взвизгнула Лавиния. — Имею право!
— На что, шлюха? — расхохотался старший. — Откуда слов таких нахваталась? Если от Смотрителя, так он убежал уже, только пятки сверкали!
— Кому ж тогда служишь? — поинтересовалась Сцинка.
— Только Император надо мной и Бог!
— Ну и подыхай, — Сцинка пырнула старшего стражника ножом, тот захрипел, опадая. Младшего, онемевшего и замершего на месте от увиденного, Сцинка подтянута к себе.
— А мог бы жить. Сказано было, проблем не хотим.
— Не надо, Сцинка, — пролепетала Лавиния. — Хватит с нас на сегодня. Молодой такой…
— Сказано было тебе, глупая ты женщина, имён не называть, — Алиша решила молодчика порезать, но не насмерть. Раньше она и ударить могла так, чтоб тот упал, рядом со старшим, без сознания, но живой. Сейчас никаких сил у неё на это не было.
— Язык тебе отрезать, чтоб не болтал?