Кэрол отступила от окна, не ответив на улыбку, и больше к нему не подходила.
Вечером, во время ужина, Кэрол помогала кухарке обслуживать их, пытаясь, как обычно, быть как можно незаметнее. Молодой шофер с добрым лицом все время следил за ней веселым взглядом, а когда девочка украдкой обращала на него взор, подмигивал и манил пальцем. Пугаясь, малышка убегала, но вредная кухарка заставляла ее возвращаться.
— Как тебя зовут, котенок? — приставал шофер, но она молчала, боясь даже смотреть в его сторону.
— Иди сюда, не бойся, — улыбался он. — Откуда ж ты тут взялась такая пугливая, а?
Остальные смеялись, хотя ничего смешного не было. Так было всегда.
Кэрол было просто противно смотреть на них, и чтобы этого не делать, она отворачивалась. Но этот шофер был не такой, как все. У него были очень добрые и даже немного грустные глаза. Кэрол почему-то сразу вспомнилась одна бездомная собака, которая недавно бродила вокруг дома. Девочка выносила ей хлеб и кости, подкармливая. У этой собаки были шоколадные ласковые глаза, и малышка подумала, что у этого дальнобойщика точь-в-точь такие же. Собачьи. Таких глаз не может быть у плохого человека. И он приставал к ней не с целью посмеяться — казалось, она ему понравилась. Он тоже ей нравился, так, как никто и никогда раньше. Глаза ее то и дело устремлялись к нему, она жадно его рассматривала, сгорая от любопытства. Встречаясь в его взглядом, она поспешно отворачивалась и делала вид, что не слышит, как он к ней обращается. Она слишком хорошо еще помнила наставления Мадлен и предостережения Пегги — не разговаривать с мужчинами, появлявшимися здесь, избегать и не оставаться наедине. И Кэрол поняла, почему, когда увидела случайно, как один из водителей залез под юбку Розе, как когда-то сделал с ней, Кэрол, другой мужчина. Девочка наблюдала за тем, что было дальше. Это показалось ей ужасным, отвратительным. И теперь она знала, что хочет мужчина, когда задирает юбки. Знала и боялась.
Расставляя приборы перед молодым красивым шофером, который с улыбкой за ней наблюдал, Кэрол напряглась, невольно косясь на его руки, готовая отскочить при малейшем подозрительном движении. Но он на ее юбочку даже не посмотрел. Вместо этого взял из вазы на столе яблоко и протянул девочке. Та взглянула на него в замешательстве и удивлении. Он ласково улыбнулся, не говоря ни слова. Никто и никогда ей так не улыбался, и одинокое детское сердечко вдруг легко откликнулось на это ласковое внимание, проявленное незнакомцем. Она поняла, что он не обидит ее. Невольно она улыбнулась ему в ответ и взяла из его рук яблоко, чуть слышно пролепетав слова благодарности. Потом, смущенная и растерянная, отошла.