Она двигалась по направлению к странному явлению, и я понял, что она собиралась сделать. Она протянула руку и поставила чащу у входа в подземелье.
Ей достаточно было сделать одно-единственное движение, чтобы дотронуться до лица «живого мертвеца»!
— Она выпьет… она выпьет, — причитала она, словно молилась, — эта чаша для неё, наша кровь будет принадлежать ей.
Она продолжала идти, глядя в огненные глаза, сверкавшие в лучах луны. Вдруг у неё начали подгибаться колени. Она застыла в неподвижности, пригвождённая к земле какой-то таинственной силой.
Подняв глаза, я посмотрел на вход в подземелье. Лицо исчезло.
Натали медленно приходила в себя.
Я зажёг свечу и приблизился к месту, где блестел сосуд с изображением золотого дракона.
На краях чаши были свежие следы крови, будто кто-то только что пил из неё.
Когда мы выходили из подземелья, мы знали, что произошла какая-то перемена. Дыхание ночи шелестело в деревьях леса, обволакивало чёрные горы. Я уже знал, что власть тьмы борется со сном. Горы, реки, долины, леса — ничто не спало. Всё бодрствовало во тьме, всё стояло на страже секретов, ужасающих человека.
Наконец, когда мы подходили к постоялому двору, наступил рассвет, бледный и холодный. Под крышей светился квадрат слухового окна. В мансарде горел свет! Кто-то там бодрствовал… на нашем месте! Однако в доме царило безмолвие. Лишь двери хлопали от ледяного утреннего ветра. У входа на лестницу мы встретили Владимира С., стоявшего на последней ступени в накинутой на плечи шубе.
— Я ждал вас, — сказал он. — Ночь была необыкновенно холодной. Я подумал, что, вернувшись, вам захочется погреться у хорошего огня.
Действительно, очаг в мансарде полыхал вовсю. В нём трещало громадное полено, разбрасывая снопы искр. Тепло было приятным. Но я подозревал, обнаружив на подоконнике обгоревшие остатки трав для курений, что Владимир С. занимался тут совсем иными делами. Что ему было известно о подземелье, о нашем ритуале вызывания? Может быть, он в течение всей ночи пытался защитить нас своими собственными методами? А если — нет, зачем ему понадобилось проводить ночь в мансарде? И сегодня ещё мы не знаем ответа на эту загадку.
День вступал в свои права. На дереве, стоявшем возле нашего окна, пели птицы. Тепло комнаты окутывало нас сладкой сонливостью. У меня было необыкновенное чувство, будто бы мне было дано новое тело, что в чьей-то власти оказалось заменить все молекулы моей крови, переделать структуру моего мозга. Незаметно я заснул и увидел весьма странный сон: тёмный массив громадного замка, возвышавшегося на вершине отвесной скалы. Я взобрался по каменному склону и постучался в огромные чёрные ворота. Во дворе замка горели факелы и кружились тени, издававшие при движении шум крыльев летучей мыши. «Ты на пике, на краю Севера», — шептали тени, кружась вокруг огня. Меня охватил ледяной холод. На мгновение мне показалось, что я открыл какую-то ужасающую истину — что-то вроде самой тайны жизни и смерти.