«Кто ты? Почему ты здесь?»
Она вдруг резко отшатнулась к стене, словно отброшенная невидимой силой. «Прогони её! Прогони! Она больше не хочет уходить! Прогони её!» Она вдруг начала кричать, биться, конвульсивно размахивать руками, будто стремясь вырваться из крепких объятий.
В её взгляде больше не было обвороживших меня безумных искр.
Теперь у неё были глаза загнанного животного.
Вдруг её тело неподвижно застыло. Она вновь посмотрела на меня, и мне показалось, что её взгляд пронзил меня насквозь.
— Кричать ни к чему! — сказала она низким голосом, который было трудно узнать. — Я здесь. Я всегда здесь. Кто осмелится запретить мне приходить в это место? Это место навеки принадлежит мне! Вы мои, как и я ваша. Вам достаточно пожелать моего присутствия, чтобы я появилась среди вас. Нет! Не целуй меня больше! Вы могли бы умереть…
Лицо Натали подёрнулось дымкой грусти.
Наступила гнетущая тишина.
Превозмогая охвативший меня страх, я повторил во второй раз тринадцатое вызывание Мага Абрамелина: «Peger — Etiae — Gisig — Eaité — Repeg!…»
Натали смотрела пустым взглядом на клинок кинжала, по-прежнему вонзённого в труп кошки. Я повторил вызывание в третий раз. Мне надо было знать, несмотря на мой страх и ужас, витавший в этом месте, знать, не было ли всё это просто жуткой фантасмагорией…
Холодный пот покрывал всё моё тело, снова ставшее тяжёлым как свинец.
— Она возвращается… — прошептала Натали.
— Так надо. Без неё мы не сможем ничего.
Я ответил так категорично, что, казалось, обнаружил тем самым в себе одновременно две сущности: одну, которой не удавалось побороть страх, и другую, отрешённо наблюдавшую за происходившим, так, словно всё это уже было когда-то пережито таким же образом, в этом же самом месте. Внезапно я ощутил какое-то дуновение. Быть может, это ветер снаружи проник в подземелье?
Но это движение воздуха было мгновенным. За ним наступила необыкновенная тишина. И тогда до нас донеслись совершенно отчётливые звуки рыданий. У входа в подземелье, по-прежнему освещённого светом луны, скользнула форма, которую я узнал — лицо с неподвижным взглядом и двумя молниями цвета слоновой кости вместо зубов.
Но это длилось лишь какое-то мгновение.
Я почувствовал, что у меня остановилось сердце. Мне надо было встретить этот взгляд, выдержать его, если я хотел понять дремавшую во мне бездну.
Я услышал, как Натали двигалась в полумраке. Она шла медленно, осторожно, словно человек, ищущий что-то в потёмках. И тогда я увидел предмет, блеснувший у неё в руках — чашу, на дне которой оставалось немного нашей крови.