Дочь Артабаза, сатрапа, поставленного над данной не перспективной ахеменидской сатрапией Скудрией после его участия в заговоре против Артоксеркса с помощью атинян, притягивала Алеся. Она была его возраста и, вроде, отвечала на возникшие у юноши чувства, но родители. Алесь ещё эфеб, впереди обучение, и только потом, получив титул, он сможет сделать предложение, так сказал отец. Что же думал Артабаз, или как его ещё называли золотой пикт, оставалось неизвестным, и парню очень хотелось это выяснить. Но пока ни о каком браке говорить не приходилось.
Ещё год эфебии, и он пойдёт в храм Ареса получить посвящение. Это первый этап к титулу александр. Став профессиональным военным, иерой Ареса, его будущее — армия. Отец был посвящен в военное кельтское жречество Парма, он же станет жрецом местного бога войны, фракийского. Одна надежда, что знаний его хватит на быстрое обучение. А потом он сделает предложение, и они построят свой дом в Эгах.
Алесь откинулся, сидя на кресле перед парапетом, на котором восседала Воробушек. Как всё в этом Мире запутанно. Совсем не возможно жить как хочется, но именно в преодолении себя, своих желаний закалялся характер, только так из него получится воин. Ставить перед собой планку и брать её, как лошадь берёт барьер — вот основной подход как к себе, так и к жизни. Воробушек всё равно будет его, и никто не сможет помешать.
— Алесь, ты уже один, — в комнату заглянул Павка. На нём была короткая канаусовая тёмно-красный хитон, входящая в церемониальное одеяние подростка из правящего дома. На голове чёрный парик со вставленным в него венком и украшенный камнями. Мальчишка смотрелся очень чудно, привычного озорного светловолосого Павки под всем этим парадным облачением разглядеть было невозможно. К тому же, на лицо была нанесена косметика, согласно обычаю мидийских магов. Под этой личиной, одетой на Линкеста, мог скрываться любой из ребят.
Командир эфебов сделал ему приглашающий знак рукой. Мальчишка, пододвинув стул, притулился рядом.
— Я со своими переговорил насчёт фуража.
— Переговорил? — Алесь осуждающе сдвинул брови, ну просили же узнать всё тихо и тайно.
Павка засмеялся, видя это.
— Ты не понял, или я не так выразился. Я поковырялся в мозгах братьев, в их воспоминаниях. Они говорили сами с собой, хотя один из голосов в их головах был моим. Мы же договорились, — мальчишка старался объяснить как можно доходчивее, тяжело растолковать воину то, что может иера. — Поставляли фураж мы. Занимался этим Сиф. Ну, он у нас финансами дома ведает. Правда Сифа перед отъездом не видел, но там что-то у нас в рудниках, и он мог туда отъехать.