И ветер удаляет все детские мечты.
Когда музыка стихла, ребята сидели глядя на огонь в тишине. В их сердцах всё ещё звучали слова песни, родившееся в Логове.
— Кузь, надо будет в дом к Линкестам слазить, — Фифа поднялся, его немного заносило, что бы не потерять равновесие, он опёрся о Яськину шею.
— Чудик, ты чего делаешь! — встрепенулся Ясон- Ты чего, меня вырубить хочешь? Эти точки трогать нельзя.
— Какие точки — заинтересовались Фифа с Илькой.
Яська вздохнул, зла на этих неучей не хватало. Сосредоточившись, он представил перед собой своё наглядное пособие, на котором сам учился, и которое возникало почти без напряжения.
В полутьме Логова возник скелет. Довольно отчётливый, и даже не прозрачный.
— Ой! — восторженно воскликнул Кузька, заворожено разглядывая появившиеся кости. — Ты тоже можешь подымать скелетов?!!
— Не это иллюзия — Отмахнулся Ясон. — Вот смотрите. Где обозначено красным, там точки, что бы лишить сознания человека.
Кузьке сейчас это было не интересно, появившаяся радостная надежда, что его кто-то поймёт — рухнула. «Всего лишь иллюзия» — мальчишка грустно вздохнул, а у него не фантомы. И он с ними живёт. Он слышит их призывы, и если он прикажет, они пойдут за ним. Как бы ему хотелось, что бы и у него были просто иллюзии.
Кузька пьяно улыбнулся опустевшей кружке:
Победы избранник или смерти певец,
Цветочным ковром его будет конец
Пусть красные маки подобно заре
Могилу покроют его на холме.
Пусть бой тот — последний в далёкой земле
Пустынной и дикой, как видится мне,
Победу скуёт из смерти его
Друзья пусть пройдут, не боясь ничего.
— Отчего-то Кузьке стало совсем грустно.
Пелла. 344. г. до н. э. от Алеся
Алесь разглядывал девушку, сидящую перед ним, бойкую, весёлую и вечно встрёпанную. Её шелковая изумрудная длинная, почти до колен кофта, подхваченная поясом, подчёркивала ладную спортивную фигурку. Из сапожек, куда были заправлены тёмные штанишки, торчала рукоять ножа. Юноша знал, что тут одним ножом не обошлось, где-то у девушки было спрятано ещё два кинжала, а в пояс вплетена тетива для складного лука. Его Воробушек, вооружённая до зубов — Барсина. Было просто хорошо на сердце смотреть на неё. Даже не вдаваясь в смысл щебетания. Стриженые в каре каштановые волосы подобно перьям топорщились в разные стороны. Он протянул руку пригладить их.
— Олежка! — Воробушек словно с жёрдочки встревожено вскочила с парапета из белой колоннады, отстраняясь от руки. — Кто увидит, нам влетит!
— А целоваться можно…, - Алесь засмеялся, наклонив голову рассматривая её.
— Только по-дружески, при встрече. А на всё остальное — сначала сватов засылай. — Девушка шаловливо шлёпнула пальцами по его носу. — А так ни-ни! Ладно, пошла, отец ждёт.