И отъ сего разумети есть, яко: егда врагъ всевааше имъ помыслъ еже не покоритися старцу и изыти отъ обители, они же приимаху его и согласоваху ему, сего ради и тъй удобно привлачаше ихъ; егда же супротивляхуся помыслу и отлагаху его, тогда и железное то орудие безсилно бываше и отскакаше отъ нихъ.
Егда же начяша чести святое Евангелие, тогда муринъ той безъ вести бысть, и по скончянии же Евангелие паки явися, по первому образу творяше; и во время Херувимския песни паки исчезе, по скончянии же тоя явися, по тому же творяше. Егда же възгласи ерей «Изрядно пречистей владычице нашей Богородици», страшный той муринъ, яко дымъ, исчезе и ктому не явися.
Старець же онъ, видевъ сиа, зело въ трепете бысть и яко во иступлении прейде все время службы. По скончании же литургиа, пришедъ, исповеда отцу. Блаженный же, призвавъ реченныя иноки, поучивъ ихъ еже не приимати отъ врага всеемая помыслы и не таити ихъ, но исповеданиемь истерзати.
Поведаша намъ ученици отца Пафнутия, блаженый Иосифъ. «Некогда, — рече, — посланъ быхъ отцемъ въ градъ Воротынескъ, ко князю,[80] сущему тамо, некоихъ ради потребъ и обретохъ его въ скорби велицей: занеже име некоего человека, зело любима ему, добродетелна и боголюбива, еже повсегда советоваше ему полезная, именемъ Матфия, по отчю имени Варнавинъ; сынъ же князя того ненавидяше его, яко отцу его не по его воли советоваше, и сего ради повеле убити его некоему человеку отъ служащихъ ему; отцу его не ведущу.
Убиену же ему бывшу, въсхоте всесилный Богь мстити кровь праведнаго, възопившую къ нему от земля, якоже Авелева древле.[81] И сего ради сынъ князя того, повелевый его убити, помале напрасною смертию умре; такоже и убивый праведнаго повелениемъ его злою смертью и напрасною умре. Мати же того убици восхоте сотворити въ третий день, якоже обычай есть, приношение приносити о немъ. Священникъ же облекса въ санъ, посла взяти у творящаго просфиры, хотя проскомисати, еже принести приношение о убици. Творяй же просфиры откры пещь, хотя изяти ихъ и послати къ священнику, — обрете пещь, полну крови. Священникъ же и вси обретшиися со страхомъ многимъ прославиша Бога, отомъстивъшаго кровь праведнаго, безъ правды излиянную, и отъ сего разумеша, каково осужение приаша убившии праведнаго, яко всякаа помощи лишени быша».
Той же отець Иосифъ поведа намъ. «Слышаахъ, —рече, — у отца Пафнутия, яко блаженый Петръ Чюдотворець, преосвященный митрополитъ всея Руси, въ соборной церкви пречистыя Богородица честнаго ея Успениа, еже самъ созда, нача молитися о некоихъ делехъ земскихъ. И пришедъ къ нему инокъ, келейникъ его, прозваниемъ Целада, и глагола ему: „Ты молишися и хощеши услышанъ быти, а въ казне у тебе три рубли". Онъ же въ той часъ повеле ему раздати нищимъ и абие получи прошение, о немже моляшеся». Вижь ми, каково нестяжание имяше блаженый сей, и сего ради нареченъ бысть «новый чюдотворець».