— Пожарник — это жук такой красный, с чёрными надкрыльями. А я пожарный.
Голос мой дрогнул от негодования, и Анна смутилась, видимо, женская интуиция шепнула ей в ушко, что шутить неудачно она тоже умеет.
— Не обижайтесь. — Анна игриво улыбнулась и на миг прижалась щекой к моему плечу. — Во-первых, вам это не идёт. Сильные мужчины не должны обижаться на слабых женщин. Во-вторых, я же не знаю вашу пожарную терминологию. Для меня что пожарный, что пожарник — всё равно представитель героической профессии, человек высоких моральных принципов, готовый прийти ко мне на помощь в любую минуту. Так?
Складно у неё получается. Выходит, если я сейчас откажусь, то и принципы у меня не высокие, и профессия не геройская, и помогать я ей не желаю. Но я желаю, ещё как желаю! Поэтому пришлось кивнуть:
— Так.
Впрочем, я в любом случае не собирался обижаться на неё. Немного покочевряжиться, надуть щёки — это да, но не более. Ну должен я хоть в чём-то набить себе цену.
Выпросив прощение, Анна сделалась серьёзной. Она смотрела в сторону и чуть выше, как будто вспоминала что-то.
— Однажды я видела, как горит сарай, — заговорила она негромко. — Вокруг собрались зеваки, всем было интересно, не часто такое увидишь. Но потом что-то взорвалось, из щелей пошёл чёрный дым и люди кинулись прочь. А пожарные наоборот полезли внутрь. Сломали двери, начали вытаскивать вещи, никому совершенно не нужные, обгоревшие. Посыпались искры, дым повалил сильнее, у одного пожарного на каске горел кусок пакли. И тогда стоявшая рядом со мной женщина прошептала: «Господи, что за работа? Все оттуда, они туда». И я подумала тогда: зачем?
— Что именно?
— Такой риск. Пусть этот сарай сгорит вместе со всем своим содержимым. Что там есть ценного? Банки с компотом? Старые лыжи? А если пострадает кто? Оно того стоит?
Анна повернулась ко мне в ожидании ответа, а я вдруг растерялся. Странный вопрос, как же любит она ставить меня в тупик своими вопросами. Зачем мы туда лезем… С одной стороны всё просто: надо, потому и лезем. Положено. С другой стороны… Были времена, когда зарплату задерживали, люди увольнялись, караулы опустели наполовину, и оставшиеся работали на пожарах как будто срок отбывали — без души, без отдачи. Тогда Серёга Копытов собрал всех на плацу перед частью и сказал: мужики, понимаю, времена не лёгкие, денег нет, жёны недовольны, дети плачут, но раз мы до сих пор не уволились, значит что-то нас тут держит. Не важно что, у каждого свои причины, но людям глубоко по барабану на все наши проблемы. Так что давайте работать как положено… В тот день я понял одну вещь: пожарный не та профессия, где можно отсидеться в стороне.