Судя по тому, что следом за упоминанием об этой скандальной истории в письме идет упоминание Игнациуса Поллаки («Поллаки уже давно содержит частное полицейское бюро»), возможно предположить, что прославленный частный детектив приложил к ней руку. Предположение вполне правдоподобно, если вспомнить, как энергично выступал впоследствии Поллаки против облегчения натурализации в Англии беженцев с континента. Можно также сделать выводы о его деятельности в доэмигрантский период. В самом деле, 1850 год – время, когда из Европы в Англию спешно бежали и Карл Маркс, и Фридрих Энгельс, и многие другие участники революционных событий 1848–1849 годов. Не исключено, что и Игнатий Поляк покинул родину по тем же причинам: и по социальной, и по национальной принадлежности он был близок к революционным кругам. Тут уместно вспомнить, что как раз незадолго до его спешного отбытия с континента в родном городе нашего героя разразился кровавый еврейский погром, учиненный реакционными молодчиками. Молодой революционер-еврей прекрасно понимал, что «промедление смерти подобно».
Что до поражающей многих современников осведомленности Поллаки в отношении криминального мира Европы, то она могла идти от давних его связей с анархистами: как известно, анархисты считали профессиональных преступников резервом революции и естественными союзниками профессиональных революционеров. Разумеется, для полицейского представляется естественным обладать широкой информацией о криминальных сообществах, в том числе и международных. Но Игнациус Пол Поллаки никогда не был полицейским! По всей видимости, его осведомленность произвела серьезное впечатление на главу детективного бюро Филда.
В 1861 году он женился на Мэри Энн Хьюз. Через год, в 1862-м, Поллаки открыл собственное детективное агентство, названное «Частным информационным бюро Поллаки».
Одной из первых его успешных операций было выполнение поручений американского дипломата Генри Сэнфорда. Сэнфорд поручил детективу выявление агентов Конфедерации и слежку за их действиями, в частности, за приобретением оружия и военного снаряжения для армии южан.
С 1865 по 1882 год контора Поллаки находилась в Паддингтоне, откуда и пошло уже упоминавшееся прозвище Паддингтонский Поллаки. Впрочем, есть сведения о том, что контора просуществовала до 1884 года: именно тогда Поллаки ушел из детективного бизнеса – в 56-летнем возрасте.
Не исключено, что и тогда этот его уход был фиктивным, хотя он официально уведомил об этом публику через «Таймс». Некоторые историки высказывают предположение, что с этим связано объявление, появившееся в «Таймс» в 1882 году: «Слухи о моей кончине неверны. Поллаки». Спустя много лет об этом ироничном объявлении вспомнят в уже упоминавшемся некрологе. Там же называется еще одна его должность: в 1867 году он стал «специальным констеблем» Десятого дивизиона Скотланд-Ярда. Десятый дивизион занимался делами иностранцев. Специальный констебль – строго говоря, внештатный сотрудник полиции. В нашем случае очевидно, что речь шла о консультативной помощи полиции. Вслед за Шерлоком Холмсом Поллаки мог бы назвать себя «сыщиком-консультантом». Правда, Холмс говорил о себе как о единственном в мире сыщике-консультанте. Но, может быть, они просто не были друг с другом знакомы?