Несколько секунд она отчаянно пыхтела, чувствуя, как слезы закипают на глазах, боясь, что не успеет, что Чарльз погибнет, утонет за то время, пока она распутывает чертов канат, пока ее и его друзья остаются в стороне, желая бедному доктору смерти.
Неожиданно чья-то крепкая рука легла на швартов и резким, уверенным движением высвободила его. Татьяна недоверчиво подняла взгляд.
Хранитель памяти, не глядя на нее, бросился к борту и, вглядевшись во мрак, уверенно и решительно швырну канат в воду.
— Хватай!! — рявкнул он.
Девушка взволнованно прижала руки к груди и сделала, было, шаг вперед, когда на плечо ей легла, удерживая от опрометчивых поступков, знакомая худощавая рука.
— Не считай, что мы настолько бездушны, что бросим бедного доктора с амнезией на волю волн, — Роман быстро усмехнулся и, чуть сильнее стиснув плечо Татьяны, весомо добавил, — И, пожалуйста, не прыгай следом за ним в воду. Разве ты не видишь злые морды вон там, на борту фрегата? Очевидно, купаться здесь запрещено и поступка капитана они не одобряют. А нам не хватает еще за тебя штраф платить!
Татьяна, не отвечая, слегка ткнула соратника локтем в живот, надеясь заставить его замолчать. Тот демонстративно охнул, и ехидно захихикал, наклоняясь к ее уху.
— Я от Чарли ушел, от пиратов ушел, вот и ты меня не убьешь, озлобленная женщина!
— Умолкни, колобок, — огрызнулась девушка, не в силах даже толком прореагировать на оскорбление, — Не мешай мне волноваться… Винс?
Винсент, склонившись над бортом, взволнованно созерцал происходящее, придерживая рукой швартов. Услышав вопрос, практически угадав его за шумом ветра и ревом волн, он лишь недовольно мотнул головой и, неожиданно сжав губы, резко и сильно потянул швартов, выбирая его, вытягивая на палубу.
Татьяна, как-то сразу забывшая, что на стоящего рядом парня она обижена, вцепилась в него, расширившимися глазами следя за происходящим.
Людовик, хмурый как штормовое небо над ними, внезапно шагнул вперед. Взгляд его, в отличие от взоров большинства присутствующих, включая даже двух-трех оставшихся на их палубе пиратов, был прикован отнюдь не к Винсенту, спасающему жизнь опасному морскому разбойнику, а к судну, этим разбойником возглавляемому.
— Осторожно! — внезапный возглас, сорвавшийся с его губ, заставил мужчину обеспокоенно вскинуть голову. Громада фрегата, повинуясь воле волн, опасно надвинулась на них, приближаясь все сильнее и сильнее, грозя ударить их бортом о борт, и хранителю памяти, свешивающемуся вниз, вне всякого сомнения, грозила опасность.
Впрочем, не ему одному.