— И всё-таки, зачем ты с ним так?
Ох, мне и самой теперь все это казалось ужасной глупостью. Но я, помедлив, ответила:
— Я не хочу, чтобы он когда-нибудь переживал о том, что случится.
— И как же ты можешь ему запретить? — усмехнулся Карим.
— Ну, если он не будет ко мне привязан… — неуверенно пробормотала я. Карим недовольно заёрзал. — Ну, да. Да. Согласна. Решение было невзвешенным и незрелым.
— Давай начистоту. Оно было идиотским. Бадра не первый год пытается убедить его, что он представляет угрозу для окружающих. И, поверь мне, после случая с Расвеном ему это вполне удалось. Иллу поверил. Да собственно, и повод был, что уж там, — Карим коротко пожал плечами. — Но тогда он был мальчишкой. За эти несколько лет он научился нешуточным вещам. Он и ждал, и боялся встречи с тобой.
— Я тоже боялась, — прошептала еле слышно и тут же спросила: — Но почему он ждал?
— О, пусть это будут его слова. Тут я вмешиваться не буду, уж прости, — Карим обнял меня крепче. — Хоть мне и хочется хорошенько прочистить вам обоим мозги.
Что значит, не будет вмешиваться “тут”? Значит, где-то всё-таки вмешался? Хотя, конечно, как ещё назвать наше сомнительное партнерство. Я тихонько застонала и уронила голову на руки.
* * *
Шайла остановилась, ткнувшись во что-то носом. Угрожающе порычала. Ничего. Даже воздух не двигался. Но запах, теперь он был совсем близко. Она чувствует его. Он изменился. Наполнился каким-то ещё. Это… Шайла опять принюхалась, и вытянув голову осторожно коснулась препятствия. Махнула лапой. Будто по воде прошла. Медведица попятилась немного. Запах был ей знаком. Она часто встречала его здесь, в её лесу. Это — вечно идущий человек. Он, как слепой волк, кружится тут и кружится, появляется то тут, то там. А-а. Давно пора разделаться и с ним тоже. Этот лес — её, Шайлы. Её и её детей! И человеку тут не место!
А с ним тот самый детеныш. Украл его? Сам съесть хочет? Но нет, Шайла сделает кое-что получше. Она потрогала преграду носом, надавила посильнее. Та растянулась, кажется, пропуская её.
Шайла переступила лапами, боль пронзила тело до самого уха, и с глухим рыком прижавшись к земле приготовилась прыгнуть. Помоги, охоте, Земля.
— Шайла, нет! — строгий голос матери ледяным ударом остудил порыв.
Медведица неловко дёрнулась, нешуточно испугавшись (дух леса забрал Шарму много лет назад), сломанная лапа попала в щель меж камней, и отчаянная боль сделала её слепой на мгновение. Шайла обмякла, привалившись на прохладные обломки горы.
— Они под моей защитой, — глухое рычание сверху выжимало дух и обласкивало одновременно. — Не причинят вреда. Как и ты им.