— Рассуди нас отец! — Бадра выкрикнул ещё с лестницы, сбежав вниз, и сильно опередив нас.
Я буквально вцепилась в Иллая, застыв ещё на верхней ступеньке. О Борее, как о старейшине я и думать забыла.
— Доверься, — обернулся ко мне мой хранитель. Сейчас я стояла так, что была на пол головы выше его. Он постарался искренне улыбнуться, но в глазах его легко читалось беспокойство. — Всё хорошо.
Верить словам хотелось страстно. Но заваренный мною же продукт перспективных надежд не оставлял. Пальцы и ноги свело неровной судорогой. Двигаться дальше я отчаянно не желала.
Иллай протянул руку и провёл по моей от плеча до запястья, сжав его и заставляя двигаться за собою вслед. Я спустилась вниз в странном возбуждении. В конце концов, я до конца так и не понимала, почему происходящее принимает подобный оборот. Мне-то было очевидно, что Бадра сам должен понять, что его приглашение я приняла под давлением обстоятельств. А от того, что обстоятельства были тарелкой супа и двумястами литрами горячей воды, я кусала губы и чувствовала себя крепко ушибленной идиоткой.
Спускаясь, я выбирала, какую позицию занять: робкую и задавленную, панически испуганную или нагло настаивать на своём праве менять решение, как и когда вздумается.
К последней ступеньке, паника почти победила, особенно учитывая гигантскую бородатую фигуру Борея, что возвышалась над всеми нами. Одежда его странно развевалась, словно подхваченная невидимым сквозняком. Однако, по ощущениям, в доме совсем не дуло.
— К делу, дети. Мы очень спешим.
Мы? В смысле мы все? Или они — его вели… в смысле, стихийная ветренность?
Все посмотрели на меня. Бадра гневно, Иллай напряжённо, а Борей едва заметно улыбнувшись.
Бадра изложил проблему на удивление коротко и корректно. Что я дала обещание сопровождать его на празднике ещё в Кашитуле, а после, когда в Дадитар вернулись и мы, и Иллай, согласилась пойти и с ним так же. Я в этой картинке даже для самой себя выглядела весьма легкомысленно. И на месте отца не позволила водиться со мной ни одному из сыновей, ни приёмному, ни тем более, родному.
Борей молча вопросительно посмотрел на Иллая, задержавшись на мгновение взглядом на наших сомкнутых руках.
— Он не сказал Делии ничего, о том, куда именно её приглашает. И о своих намерениях тоже, — тихо ответил на это Иллай, глядя на отца, кажется, даже не моргая.
— Но ты знаешь, что это единственно правильное решение, отец! — немедленно среагировал Бадра.
Борей перевел взгляд на меня и в голове спросили:
«А ты?»
Я? Что я?
«Ты можешь отказаться от обоих, — усмехнулось в голове. Борей чуть заметно двинул густой бровью, так же, как это, улыбаясь, делал Иллай. — Но можешь не отвечать. Я знаю, кого ты выбрала. И почему согласилась с Бадрой, знаю так же. Но закон един. — Глаза Борея стали вдруг цвета неба во время осенней бури и так же неожиданно прояснились. — Следуй за сердцем, дитя. Верь».