.
Делёз воздаст дань уважения своему ушедшему другу. Сразу после его смерти, приступая к занятиям, он обратится к студентам, отметив, что «отдать ему дань уважения можно, перечитав его книги, чтобы понять, насколько они сильные. Он оставил после себя настоящее произведение»[1459]. В Libération Делёз напишет: «Он всегда будет звездой, не в смысле star, а в смысле того, кто светит»[1460]. В этой статье Делёз коротко описывает путь своего друга с того момента, когда оба они были студентами. Он вспоминает о забытых вещах – о том, что Шатле специализировался вначале на философской логике и что тогда многие прочили его в преемники Кавайеса и Лаутмана; что потом он увлекся историей под влиянием одного из популяризаторов Гегеля во Франции, Эрика Вейля. Делёз выражает восхищение и говорит о том, с каким волнением он перечитывал «фицджеральдовскую» книгу Шатле «Годы разрушения», и чествует в его лице умелого кормчего, который вел корабль Венсена: «На нем держался весь философский факультет в университете Париж-VIII. Именно он руководил этим сложным факультетом, и его политическое чутье всегда требовало жестких переговоров, что отнюдь не равно компромиссу»[1461]. В скором времени Делёз прочтет лекцию о своем друге, в которой воздаст должное великолепной философии имманентности, отношения потенции и акта: «В этом Шатле является последователем Аристотеля»[1462]. Природа этого акта у Шатле определяется его рационализмом, поскольку «акт – это разум»[1463], понимаемый как процесс, а не просто способность. Делёз напоминает, что первая публикация его друга была посвящена Периклу[1464], а у своего героя он научится тому, что эмпирический плюралистический рационализм рождается на агоре «истории в настоящем времени»[1465]. Политическому аспекту соответствует его контрапункт – музыкальное сочинение: «Больше всего Шатле, возможно, любил оперу Верди о Перикле»[1466].
После смерти Шатле руководить факультетом философии постепенно начинает его друг Рене Шерер, с которым он познакомился очень давно, еще когда в 1946–1947 годах готовился к агрегации. Когда Шатле назначают в алжирский Оран в 1948 году, его принимает Шерер, который попал туда годом ранее. Через Шатле Шерер знакомится в конце 1940-х годов с Делёзом, с которым затем встречается в Париже, вернувшись во Францию в 1954 году. Когда создается университет Венсена, Шатле приглашает туда Шерера.
Хотя до этого момента Шерер не ощущал какой-либо симпатии к работам Делёза, публикация «Анти-Эдипа» ускоряет их сближение: «С этого момента я начал в каком-то смысле усваивать мысль Делёза»