– Ну, и будут правы. Животных нужно беречь.
Син примирительно взмахивает ладонью:
– Так поэтому вместо настоящего тигра буду я, и все довольны. Мутантов мучить вполне допустимо.
В ответ на мой укоризненный взгляд он мгновенно становится серьёзным:
– Ладно, перегнул. Так что?
– Хорошо, – пожимаю плечами.
Капитан сдёргивает с лица маску и демонстрирует довольную улыбку-оскал.
***
Син на пару с парторгом Новаком решили, что для выступления мне подойдёт чёрно-белый костюм: чёрные форменные брюки, но не с привычным кителем, а с белой рубашкой навыпуск. И две пуговицы сверху расстегнуть. Буду я не просто так военный, а эдакая богема, гуляющая по джунглям.
Ну, мне, в общем-то, без разницы, я не привередливый – что дают, то и ношу.
Погладив вещи, я повесил их на гвоздик и принялся скучать в ожидании назначенного времени, как вдруг – звонок по внутренней связи.
Голос капитана странно неразборчив:
– Пмощник, подойдите, пжалста, в мою комнату щас же, – и гудки отбоя.
Что-то случилось? Памятуя, как увлечённо он говорил об этом выступлении, я рванул практически бегом. Нельзя, чтобы оно сорвалось.
В ответ на стук изнутри доносится: «Вдите». Во всяком случае, он жив, уже хорошо. С остальным разберёмся.
Я в один шаг пересекаю маленькую прихожую, влетаю в белую комнату – как и моя, наверное, все офицерские спальни такие – и замираю от неожиданности.
Нет, он говорил, что будет тигром, но я не ожидал, что он будет настолько… голым. В одних только чёрных меховых шортах. На запястьях и лодыжках – такие же мохнатые повязки, но это, скорее, дурной сон фетишиста, чем одежда. Волосы непривычно чёрные и лохматые. Он что, и ногти покрасил красным лаком? Пиздец…
И вот – картина маслом: капитан Блэйк, прикусив от усердия кончик языка, держит кисточку ярко-красными когтищами и аккуратно вырисовывает чёрные полосы на оранжевом животе.
Поднимает на меня взгляд, выдаёт:
– Пмощник, будьте лбезны помочь. Ну, как пложено по должности…
Хихикает – очевидно, в его понимании это шутка – и возвращается к своему занятию. Однако я, поражённый зрелищем, остаюсь на пороге. Так, по ходу капитан пьян в дюбель.
А что делать мне? Подойти ближе? К вот этому почти голому телу? Нет, это непросто. В этой комнате, наполненной его запахом, его вещами – а справа край зрения цепляется за безупречно убранную кровать, – я и так чувствую себя ужасно неловко, словно подглядываю за ним в душе.
Он собрался и на арену топать босиком? С другой стороны, что это был бы за тигр – в носках и форменных ботинках? Оказывается, у Сина и на ногах такие же когти – ага, тоже покрашены. Аккуратно… Мне тут же представляется, как он – прямо в этом пушистом бикини-костюме – сидит, задрав ногу на стол, и тщательно рисует себе педикюр. Ещё и напевая под нос.