1974 – 1987. Лес неподалёку Городка
Кроме книг, которые наполняли заоконный мир образами и смыслом, у меня был дед – мамин отец. С ним связано второе детство.
До школы и в младших классах меня к деду отпускали неохотно, пеняя на неустроенность и бродячих зверей. Зато, когда мама запретила ездить на каникулы к отцовым родителям (ввиду разоблачения стыдных приключений), а оставаться летом на городецком асфальте я не хотел, то меня отвозили к деду в лес.
Мне полюбилось гостевать у деда. Он не поучал, не заставлял запоминать, не требовал толкований и ответов. Дед лишь рассказывал и объяснял обычное необычным.
При этом никогда не говорил о своей жизни, и мама о ней не говорила. Зато от людей я слышал (от того же Юрки), что дед у меня в прошлом офицер НКВД. А ещё – ведьмак. Разные штуки тайные знает, может лечить, а может и убить. Побаивались деда, не занимали без повода. Он тоже никого не занимал.
Но меня в ту пору не особо интересовало – ведьмак он или не ведьмак. С ним было забавно и безопасливо. Чувствовал: пока я возле деда – никакая беда не затронет. А даже если и задумает тронуть (лишь задумает!), то предназначенное мне зло сторицей назад возвратиться.
Каждый день на рассвете дед запрягал старого мерина в телегу с деревянными колёсами, охопленными стальными обручами, и отправлялся по лесничим делам. Я же в это время был посвящён себе: умывался у колодца, пил оставленное дедом, ещё не остывшее парное молоко и отправлялся исследовать таинственный лес.
Когда был младше, от избы не отходил, опасаясь лесной живности и нехороших людей. Зато после четвёртого класса, соорудив лук из дикого орешника, забредал всё дальше. Я впитывал лесной мир, открывал его дивный порядок, который во сто крат согласованнее людского мира. Мне давали уроки лесные колючие травы, муравьи в кореньях дубов, пекущие слепни и мелкое зверьё, забредшее полакомиться у кормушек, построенных дедом.
Углубившись в лес, порою я встречал лосей, косуль и диких свиней. Пугаться их меня не приучили, а звери, не чувствуя моего страха и угрозы, меня не трогали, с интересом наблюдая за детёнышем двуногих, который не желал им зла.
Узнав о дальних походах, дед научил меня чирикалкам и жужжалкам, чтобы отпугивать бешенных собак или злых людей. Лишь предупредил: слова эти страшные, их нельзя запросто говорить, потому как зверь или человек могут испугаться, заболеть, даже издохнуть. Я знал, что против зверья никогда дедовой науки не применю, а вот против злых людей – это запросто. Не любил я взрослых дядек и тёток, которые думали одно, а говорили совсем другое.