.
В Германии государственная солидарная пенсионная система относительно устойчива. Наряду с другими аспектами механизмов социального страхования в этой стране, она позволила нынешним немецким пенсионерам считаться самыми счастливыми людьми в современной истории Германии[41]. В рамках более масштабного исследования финансиализации в Германии я проводила интервью с теми, кто недавно вышел на пенсию, прослеживая соотношение между их амбициями в сфере собственности и имевшимися у них защитными механизмами с идеологией среднего класса[42]. Оказалось, что те из этих людей, кто владел жильем, заимствовали средства для его приобретения в момент создания семей, слабо ориентируясь на дальнейшее поведение цен. Колебания цен на недвижимость ударяли по ним, оказываясь непредвиденными событиями, на которые они не рассчитывали или от которых они не пытались защититься. Эти люди обучались профессиям, которые считали интересными, и получали по ним подготовку без особой мысли о возможностях трудоустройства. Их дипломы позволяли им получать рабочие места, и всякий раз, когда карьеры этих людей прерывались, они, чтобы вернуться в строй, могли полагаться на страхование по безработице, льготы по уходу за детьми и программы переподготовки. На протяжении их трудового стажа автоматические вычеты из их зарплат складывались в права требования по пенсионным аннуитетам в таких объемах, которые в большинстве случаев обеспечивали им тот же уровень жизни, что был до выхода на пенсию. Подобные жизненные стандарты соответствовали ресурсам, которые эти люди со временем приобретали с помощью таких институтов, как многоуровневое государственное образование и программы профессиональной подготовки, позволявшие найти работу со ступенчатыми ставками зарплаты, которые синхронизировали эти стандарты с их ожиданиями.
Этот защитный инструментарий, который в то же время открывал возможности, не минимизировал те виды неравенства между указанными людьми, порождаемые обладанием материальными благами и профессиональными регалиями. Сочетание защитных мер и неравенства выступало для этих людей стимулом делать больший упор на личные усилия и инвестиции, рассматривая их как нечто формирующее их судьбы и статусные позиции. Многие утверждали, что упражнялись в бережливости, и мало кто хвалился тем, что никогда не брал кредитов. Те же, кто это делал, подчеркивали, насколько скрупулезно они эти кредиты погашали. Насколько можно понять этих людей, все они добились успеха своими силами. Конечно, этот процесс облегчали те ресурсы, которые кто-то из них получал от родителей и банков, однако они считали этот момент едва достойным упоминания в сравнении с их собственными начинаниями. Финансируемые государством образование и профессиональная подготовка, гарантии занятости и механизмы страхования способствовали тому, что они развивали и применяли собственные навыки, однако они считали (если вообще уделяли внимание этому моменту) такие институты фоновыми факторами, тогда как их собственные инвестиции приобретали преувеличенное значение. Те, кто хорошо учился в школе, выстраивал хорошие социальные взаимосвязи, приобретал профессиональные навыки и покупал жилье, гордились, что у них хватило ума и решимости упорным трудом нажить собственные состояния.