Народу в автобус набилось под завязку. Иголке негде упасть. Как и бывает в давке, люди шипели друг на друга, требуя не толкаться и не наступать на ноги. Кто-то сдавленным голосом матерился. А потом я уловил грязный шепоток:
– Нет, вы только посмотрите: азиатская девка вцепилась в русского парня!.. Наверное, ножки перед ним раздвинула за прописку. А он лопух. Не знает, что шлюшка отожмет квартиру и пустит туда двенадцать дагестанцев. Будут прямо на кухне резать барана на бешбармак.
Второй, не менее противный, голосок отвечал:
– А мне кажется, юнец и сам нерусь. Ну не будет славянин спать с азиаткой. Еврей он, наверное.
У меня заклокотало в груди, кровь прихлынула к голове. Мерзкие голосочки перемывали косточки, конечно, нам с Ширин. Запиши меня тысячу раз хоть в католики, хоть в евреи – мне это по барабану. Но я не мог простить гадости, сказанные в адрес моей любимой. Но что я мог сделать?.. Уродливые голоски звучали из плотного скопления пассажиров. Казалось: глаголило само народное невежество. Обидчиков не достанешь – остается только сгорать на костре неутоленного гнева. И я подумал с тоской: что за похабная такая страна Расея, в которой никого не любят?..
Средней зажиточности, чуть отрастивший жирок, расейский обыватель протирает атласные брюки в офисе какой-нибудь сомнительной фирмы «Вверх по радуге». Пока босс не видит, режется на компьютере в «тетрис» и «танчики». Чтоб не уснуть за составлением месячного отчета, льет в глотку кофе, который заедает чипсами или солеными баранками. После работы наш условный Иван Кузнецов, заливая глаза пивком, треплется с друганами о футболе. Если на чемпионате победила итальянская или французская команда, разочарованный расейский болельщик плюет сквозь зубы и брызжет слюной, что европейцы – все поголовно – это геи и лесбиянки. А расейскую команду брутальных гетеросексуальных самцов проклятые «трансгендеры» и «толерасты», конечно же, засудили. Впрочем, при всей своей нелюбви к «макаронникам» и «лягушатникам», обыватель не прочь слетать в свой отпуск в Рим или Париж, сделать селфи на фоне Колизея либо Эйфелевой башни.
Но если Пьеру и Жаку Иван Кузнецов втайне завидует, мечтая о таких же, как в загнивающей Европе, пенсиях и пособиях по безработице – то дворника Азима, сгребающего у подъезда снег совковой лопатой, откровенно презирает. В сравнении с Азимом – «подлым азиатом» – менеджер Кузнецов чувствует себя почти таким же «белым господином», как Пьер или Жозеф. Иногда Иван Кузнецов обсуждает с приятелями не футбол, а «нашествие новой Золотой Орды». Мол, заполонили Расею-матушку «черножопые мусульмане» – куда только миграционная полиция смотрит?.. Но возмущенный расейский клерк, само собой, не готов мести улицы или чистить канализацию, т.е. взвалить себе на плечи ту работу, которую сейчас выполняют несчастные мигранты.