— Что-то неприятное? — спросил Василий, указывая на письмо.
— Письмо от брата… — сдавленным голосом, проговорила Юлия.
Еще секунду она держалась, но силы оставили девушку и в следующее мгновение она громко зарыдала. Василий смотрел на Юлию Леонидовну, совершенно не представляя, что ему следует предпринять. Госпожа Юлия никогда прежде не позволяла себе терять самообладания. К счастью для молодого человека, на крик госпожи прибежала служанка.
— Госпожа! Госпожа! Что с вами?
Горничная посмотрела на Василия, желая услышать от него хотя бы какие-нибудь объяснения.
— Она письмо из дома получила, — сообщил гость.
Служанка в тот же миг позвала на помощь, и через некоторое время все еще рыдающую госпожу Юлию увели в ее комнаты. Василий остался в одиночестве. Уходить без объяснений ему не хотелось, поэтому он налил себе сока и сел в то кресло, которое прежде занимала госпожа Юлия.
Осушив бокал, молодой человек решил, что вряд ли кто-нибудь будет против, если он соберет разбросанные по полу письма. Вскрытые он складывал в одну стопку, остальные в другую. Письмо от князя Олега было вскрыто, однако положить его на стол Василий не спешил. Обернувшись на дверь и убедившись, что она закрыта и никто не войдет без стука, молодой человек позволил себе перевернуть лист бумаги текстом к глазам и быстро пробежаться взглядом по строчкам.
Большая часть информации не представляла для Василия никакого интереса. Князь Олег писал о каких-то старых делах, об общих знакомых, о друзьях. Кроме этого он интересовался делами сестры. Он уже собирался оставить письмо, когда в самом конце его выхватил взглядом знакомое имя. Облизав вмиг пересохшие губы, Василий вернулся на пару строчек выше и прочитал весь кусок текста:
"…удалось расплатиться по долгам. Не по всем, к сожалению, и даже не по большей их части. Поэтому отец надумал заключить брак. Избранницей стала девятнадцатилетняя дочь купца. В обмен на титул для его дочери и свою княжескую протекцию его торговым делам, отец попросил большое приданое. Свадьба состоялась в июле. В августе молодую княгиню Анну Трофимовну представили свету…"
Листок бумаги выпал из рук Василия, и он сам лишь каким-то чудом сумел удержаться и не зареветь в голос, подобно госпоже Юлии.
"Дочь купца… Анна Трофимовна… Молодая княгиня…" — проносились в его голове обрывки текста.
Дрожащими руками сложив бумагу и засунув обратно в конверт, Василий встал и нетвердой походкой направился к двери. У него не было сил оставаться здесь дольше. И он желал уйти немедленно, никем не замеченный.