— О тебе забудешь... Зачем ты устроила эту дурацкую помолвку, мама?
— Я ждала большей радости, — с обидой заявила она. — Я очень, очень тебя люблю, ты же знаешь.
Знаю. Эта любовь душила меня точно змея, обвившаяся вокруг тела. Я направилась к выходу за территорию, где обычно оставляли экипажи.
— Ты красивая, умная, хорошая девочка, — продолжила она. — Но даже я, твоя любящая мать, вынуждена признать, что с Тиберлоном ты прыгнула выше головы. Я была у них в особняке в Фургарте. Настоящий дворец! И я узнала, что у них есть собственный остров. Остров, представляешь? Прямо посреди моря!
— С островами так обычно и бывает, — буркнула я.
— А Кевин, — она подняла глаза к небу и мечтательно вздохнула. — Я понимаю, почему ты в него влюбилась. В такого просто невозможно не влюбиться. Высокий, голубоглазый блондин, улыбка — растаять можно! Вежливый, воспитанный молодой человек. Это такая удача, что он выбрал тебя...
— Ты его заставила, — напомнила я, сворачивая к большим деревьям. — Придумала, что он меня совратил. Или что там, не знаю деталей.
— Да и не надо, — отмахнулась мама, хихикнув. — Главное, он сделал тебе предложение. И знаешь что?
— Не знаю, — ответила я.
— Энцо тоже хочет жениться на мне!
Я остановилась и, повернувшись к ней, обняла.
— Я очень рада за тебя, — искренне сказала я.
— Конечно, он не молод и не красив, как твой избранник...
— Зато богат.
— Зато богат, — подтвердила мама и жестом фокусника сунула мне под нос руку. — Та-дам!
— Ого, — оценила я камень в кольце. — Так сияет, что ослепнуть можно.
— Уверена, твое кольцо будет не хуже, — успокоила меня мама. — Намекни Кевину, что в Фургарте самые лучшие украшения продаются в магазинчике около храма огня.
— Мама, я не выйду за него.
— Конечно, выйдешь, — отмахнулась она и, вытянув руку, полюбовалась игрой света на бриллианте. — Такими предложениями не разбрасываются, знаешь ли. И я тут подумала, а что если нам сыграть свадьбу в один день? Закажем похожие платья...
— Мама, прекрати, — взмолилась я, снова беря ее под руку и ведя к выходу.
Тень больших деревьев сомкнулась над нами, и я невольно прислушалась — не раздастся ли плач, о котором говорил Джаф. Но слышала лишь шум листьев и вздохи ветра, заплутавшего в кронах.
— Когда Кевин вернется с Охоты, я объясню ему, что все это — недоразумение.
— Даже не смей такое говорить! — воскликнула она. — Второго шанса может не быть! Запечатаешься — и под венец.
— Что? — нахмурилась я. — Я не собираюсь запечатываться! Даже если мы с Кевином помолвлены, каким-то непостижимым образом...
— Это все я, — довольно улыбнулась мама. — Может, во мне тоже есть магия? Подумай уже головой, Арнелла. Кевин молод, хорош собой и очень-очень богат. Надо хватать его сейчас, горяченьким, пока какая-нибудь ушлая девица тебя не опередила. Он не станет ждать, пока ты будешь корпеть над учебниками или стрелять в море, как чокнутая. И главное — зачем все это? Чтобы ходить в патруль? Бррр... — мама демонстративно поежилась, передернув плечами. — Лучше родишь маленького Тиберлончика, или двоих. У вас будут такие чудные детки...