Разворачивается резко, тигриные глаза сужает, смотрит в упор, сцепив зубы, дает прочувствовать всю ярость, которая кипит внутри Палача.
— Долг жизни, Иван. Пока не настал час, когда я оставлю тебя и пойду своей дорогой.
— Месть плохое чувство.
— Именно благодаря ей я и выживал. Кликуха Палачу ведь неспроста дается.
— И все же, Монгол…
Прерывает:
— И все же, Иван, ты совершаешь ошибку, приближая к себе Аврору. В моей жизни это уже было… Ударят по ней, чтобы тебя достать, чтобы ты ревел подбитым зверем, раненным в самое сердце, пока твоя женщина будет умирать на глазах, в руках, которые бессильны…
Сжимает кулаки, жмурится, раздувая ноздри, а когда распахивает веки, оттуда сама смерть смотрит.
— Придет мой час. Вендетта. Когда у врага появится слабость, ты отпустишь меня без разговоров.
— Палач — птица вольная. Всегда был сам по себе, хоть и со мной вровень шел по нашему заковыристому пути. Только у меня есть одно условие, брат. Это даже не приказ, а, скорее, просьба другу.
— Слушаю.
— Если меня грохнут, Аврора будет твоей, как и все, что принадлежит мне.
— Иван…
Изумленно бросает и сжимает кулаки.
— Это всего лишь предосторожность, Монгол. Если что случится. Для всех ты ее присвоил.
Ухмыляется, губы кривит.
— Ты настолько доверяешь мне?!
И в глазах вызов, а я смотрю на единственного мужика, с которым подыхал много раз, и знаю, что защитит ее.
— Смола сделал ставку на мою голову. Если Кровавый не дает добро, они найдут того, кто уступит.
— Резонно.
— Серебряков у меня в партнерах, и все знают, что он хочет эту сделку.
Прищуривается, садится в кресло, вытаскивает нож из-за голенища, подбрасывает в воздух, ловит, виртуозно играя оружием.
Монгол с ножом обращается ровно так, как я со скальпелем.
Спрашивает спустя минуту молчания:
— Думаешь, Сашка в доле?!
— Все в курсах, что он меня уламывал дать согласие, может быть, не в доле, но выгоден. Меня в утиль. Партнер мой у руля. По понятиям все чисто, не придраться, порт откроют и дела пойдут. Те, которых я не допустил бы.
— Базаришь так, будто уже на тот свет отправился. Повоюем еще.
— Моя женщина беременна, Монгол. Сколько это утаим?!
Прикрывает глаза. Головой машет.
— Попадалово у тебя, Кровавый, полное, — рявкает так, что стекла в окнах вздрагивают.
— Кукла… для всех она всего лишь кукла, попользовал и выкинул. Пустим мазу, что ты предъявил на нее права, перекупил.
— Ты мне ее сольешь?!
— Всех сливал и не парился, кто после и как. Пустим дезу. Я сделаю ей прощальный подарок. Отпущу по-королевски на все четыре стороны в день ее показа. Отработала она по-полной. Дольше всех и наскучила. Мои игрушки часто уходят в чужие руки.