Ксения Фёдоровна, уже тридцать лет преподававшая в школе литературу, с силой провела ладонями по погонам, устраняя малейшие складки на парадном мундире мужа, и с улыбкой сказала:
— Я буду вас ждать дома, как и положено любящей жене и матери. Конечно, — она глубоко вздохнула, — хотелось бы вас встречать не одной, но от Сергея мы не дождёмся ни невестки, ни внуков! О чём он только думает… Но это так, лирическое отступление. Всё, Божнев, езжай, долго там не задерживайтесь, потом всю компанию везёшь к нам. Как будете подъезжать — позвони, чтобы я салатики на стол поставила. Ну, с Богом!
Морозов встал и постучал вилкой по хрустальной рюмке.
— Так, молодёжь, прошу тишины, старшие говорить будут! — Он с улыбкой осмотрел собравшихся за столом отцов и детей. Уже второе поколение офицеров. Преданных, грамотных, намного умнее, чем их отцы. Но и намного глупее, чем их отцы! Когда уже хоть один из них женится и внуков подарит родителям! Правда, его сын уже обжёгся, потому и дует на холодное. Эх, у Катюшиных друзей такая дочь выросла. Красавица, умница, да и рыженькая к тому же. Так упёрся же, не хочу-не буду, весь в отца! Он вздохнул и продолжил: — Мужики, поздравляю с Днем защитника Отечества! И в первую очередь желаю, чтобы вам никогда ничего не пришлось защищать, как нам когда-то, чтобы не пришлось терять друзей и близких, чтобы родители не переживали и не ждали плохих вестей. Пусть небо над головой всегда будет мирным, а место для подвигов найдётся и в обычной жизни. Покоряйте вершины в работе и устраивайте личный фронт так, чтобы тыл был надёжным и счастливым!
— Служим Отечеству! — прозвучало уверенно и гордо. Все с улыбками переглянулись, затем раздался многоголосый одобрительный говор и звон бокалов и рюмок. Морозов опустился на стул и ещё раз оглядел сидящих за столом. Кирилла Платова уже нет, Сашка Тарасов остался в Забайкалье, Пётр Водопьянов за Полярным кругом. Разбросала судьбина родителей, а их дети летают вместе, летают во всех широтах, помогая и спасая.
— Кирилл Сергеевич, пошли покурим, — голос Божнева вырвал Морозова из дум и воспоминаний.
Ксения улыбнулась и махнула ладошкой, мол, идите уже, тоже мне курцы нашлись. Мужчины накинули тёплые куртки и вышли на веранду. Небо было усеяно звёздами, молодой месяц висел высоко и будто оглядывался вокруг.
— Что это было, Кирюх? — Божнев держал кулаки глубоко в карманах и расслабленно опирался на косяк двери.
— Ты о чём? — Морозов глубоко вдохнул прохладный воздух и повернул голову к другу.
— Я насчёт того пижона в гражданском, с которым ты говорил в холле. И смачно так ему в морду дал. Это кто такой?