— Мы можем поговорить здесь? — сквозь слезы спросила она.
Детектив медленно кивнул. Женщина слабо улыбнулась.
— Присядешь?
Он сел на соседнее кресло, развернув его так, чтобы видеть ее лицо. Миссис Карлин медленно повернулась навстречу. Несколько минут они молчали. Женщина смотрела в одну точку где-то за ним. Ее мысли бегали от эфира до погибшего сына. Казалась невероятно важной царапина на стене гримерки. Урсулла пыталась сообразить, кто мог ее оставить. Не вспомнила подходящей ситуации и без желания посмотрела в спокойные темно-синие глаза детектива.
— Я буду спрашивать, а ты говори все, что придет в голову. Не фильтруй. Если захочется плакать, плачь. Нам поможет любая деталь.
Она кивнула. Он достал блокнот и остро заточенный лезвием карандаш из внутреннего кармана куртки. Открыл чистую страницу и приготовился.
— Где ты была восьмого числа с двух до восьми после полудня?
— Я… у меня была личная встреча.
— Эта личная встреча сможет подтвердить твое алиби?
Она опасливо посмотрела ему в глаза.
— Только если под грифом секретно.
— У личной встречи есть имя?
— Валентин Тейн.
Синий взгляд детектива стал колючим. Урсулла сжалась и опустила глаза.
— Брат Рэймонда Лока, — Аксель сделал пометку. — Мы поговорим с ним. Мы обнаружили, что замок на двери черного хода сломан. Когда это случилось?
Женщина побледнела. Она совершенно забыла про замок. Она пообещала Карлину все исправить, но забыла.
— Я не помню, в какой точно день это произошло. Где-то в начале апреля. Я проснулась позже обычного от странного звука. На первом этаже дул ветер. Дверь распахнулась. Я закрыла ее, подставила коробку от обуви.
— Почему вы не починили замок?
Она опустила глаза.
— Я забыла. Пообещала Марку, что сделаю, и забыла. У меня была сложная неделя. Много репортажей и… личных встреч.
— Йорн часто оставался один?
Она молчала. Вопросы детектива вбивали гвозди ей в сердце, вскрывая простой факт, что все могло быть иначе. Если бы она не пропадала с любовниками, не нарушала обещания, которые давала Карлину, больше была с семьей. Или хотя бы доплатила бы няне несколько дополнительных сотен за то, что та будет задерживаться до ее прихода.
— Два-три раза в неделю. У нас хорошая охрана, добрые соседи. И он всегда спал очень крепко. Ни разу я не находила его в слезах, когда возвращалась домой.
— Два-три раза в неделю Йорн оставался один. Кто об этом знал?
— Да все, — развела она руками. — Няня, горничная, садовник, строители. Мы перестраиваем веранду и еще что-то по мелочи. Все те, кто помогал с хозяйством. Я не делала из этого большого секрета.