Эо как-то раз застала её за таким обходом и с интересом наблюдала за ней. Аяна смутилась, но в конце недели неожиданно получила на семь медных больше, и на следующей тоже, а также поздравление с прибавкой к жалованью. А через два месяца к ней подошла помощница тётушки Эо и сказала, что теперь с утра и до пяти часов Аяна может быть свободна, и её обязанности больше не включают в себя уборку с водой и тряпкой в комнатах по утрам.
Аяна робко заикнулась об оплате, но помощница вдруг улыбнулась.
– Оплата та же. Кто-то из гостей похвалил тебя. Радуйся!
Она радовалась, и с самого утра и до пяти часов была с Киматом, выводила его играть во дворе, спускалась гулять к реке, просто бродила по южной стороне города, любуясь на цветные лакированные ворота с резными столбами, на разноцветные черепичные крыши, на пышные цветущие кусты.
– Кимо, Кимате, ареме даре, – пела она, раскачиваясь, пока ждала своей очереди у торговца прохладным соком.
Кимат смеялся, а она щекотала его голые пятки, которые уже давно высовывались из керио.
Как же он вырос! Только недавно помещался на одной её руке, и вот он уже пытается вставать, подтягиваясь за кровать, тянет руку за кусочком свежей лепёшки, грызет яблоко двумя смешными зубами и обиженно сводит брови, когда у него отнимают что-то несъедобное. Аяна тормошила его, целовала в голый живот и любовалась, как он спит. Нежная смуглая кожа, тонкие ноздри, изящный изгиб чётко очерченных губ, тёмные подвижные брови. Её сердце, её душа. Как же я жила до тебя, моё сокровище?
Аяна переворачивала кошель над кроватью. Двадцать серебряных, девять медяков и несколько грошей. Всё, что у неё есть. Ей платят целых три серебряных в месяц. Баснословная сумма! Но из Димая до Ордалла она будет добираться полгода, если ехать верхом и везти Кимата в керио. Постоялые дворы, еда, зерно для Ташты. А если Кимат заболеет? Или она? Или Ташта?
Это невозможно. У Верделла было два золотых в начале пути, и он работал, а ещё они экономили на еде. И всё равно ещё до подъезда к Тэно он слишком часто качал головой, когда она смотрела на хорошую, свежую еду.
Она прижимала к себе сына и целовала его в макушку.
В её сумке лежала рекомендация с печатью деревни, в которой жила Конар. Та не поленилась сходить к старосте и заверить её. Аяна задумчиво разглядывала бумагу с ровными буквами и красной печатью старосты.
– Ис, а ты случайно не знаешь кого-то, кому требуется учитель пения или нот? – спросила она как-то за обедом, когда они разнесли еду в комнаты сонных девушек.
– Нет. Но я могу узнать для тебя. Ты хочешь найти ещё работу?