– Я, похоже, нашла тебе ещё работу. По утрам на северной стороне, ближе к порту. Девочка, ей шесть. Надо научить нотам. Они из какого-то дальнего крупного города. Мне передали из северного дома.
– Расскажешь, где это?
– Улица Битвы Хорт, синие ворота с птицами. Это далеко. Завтра в восемь.
– Кто завтра в детской?
– Я предупрежу Ари, – улыбнулась Ис. – поезжай спокойно.
Кимат, как всегда по утрам, спал очень крепко. Аяна разбудила и отнесла его, зевающего, расстроенного, в детскую,там нежно потрепала за пухлые щёки двух других малышей и вышла во двор, к конюшне.
Она вывела Ташту из денника и взялась было за седло, но посмотрела на гладкую гнедую спину и вдруг поняла, что ей нестерпимо хочется прокатиться на нём, как она ездила когда-то на Пачу, без стремян, управляя его движениями рукой, голосом и пяткой.
В углу стояла небольшая колода. Аяна воспользовалась ей, вспминая, как ловко она раньше взлетала на спину огромного Пачу, и ей на миг стало грустно. Но Ташта слушался пятки и руки, она сделала пару кругов по двору, и грусть развеялась. Да, определённо, она стала гораздо слабее, несмотря на беготню по лестницам. Ну ничего. Это легко исправить тренировками. Вот сегодня она и начнёт!
– Аяна, письмо! – крикнула ей Ис с галереи. – От Пао!
Аяна удивлённо распахнула глаза. Пао? Ничего себе!
Пао жила в лучшей комнате третьего этажа, и несколько раз в неделю за ней присылали роскошный паланкин. Девушки шептались, что ей покровительствует сам орт Давут, и один из роскошных домов на южной стороне строится именно для неё.
– Лови, – сказала Ис, отпуская конверт, и Аяна поймала его, скользнувший в сторону. – Знаешь, куда?
Аяна помотала головой.
– К воротам дворца, - хихикнула Ис. - Успеваешь? Если нет, передай мальчишкам. Она платит серебряный.
Серебряный за письмо! У Аяны кровь прилила к щекам.
– Успеваю!
Ташта шёл бодрой рысью по объездной улице, одной из тех, которая не была замощена булыжником, а потом Аяна подняла его в галоп по дорожке, что вилась между скамеек и беседок. Обычно тут стояли торговцы водой и гуляли горожане, но час был ранним для прогулок. Она объехала какого-то раннего прохожего, крикнув ему извинения.
"Там, та-да-дам, та-да-дам", - глухо стучали копыта по дорожке. А теперь направо. Аяна чуть не плакала от счастья, она забыла всё, что тревожило её. Она дышала запахами чужих, незнакомых трав и листьев, пыльной земли, застоявшейся воды, и Ташта нёс её по деревянным мостикам через многочисленные ручьи, мимо валунов, мимо зарослей тростника.
Аяна вынула гребень из волос. Днём опять станет жарко, но сейчас, этим прекрасным июньским утром, ветер ещё свеж, а солнце ещё не обжигает. Волосы рассыпались за спиной. Свобода была осязаема, как ветер, летящий в лицо, и счастье у неё в груди натянулось звенящей струной. Какая-то девушка увидела её и заранее отошла в сторону.