Аяна кивнула.
– Верделл, ты будешь завязывать шнурок? – спросила она. – У меня ещё есть ленты, только простые.
– Да. Я завяжу на удачу. Это странное место, у меня там все волоски на теле дыбом встали. Там как будто кто-то шептал мне в ухо «Верделл... Верделл...»
Они завязали ленты в роще и по дороге встретили мальчика на большом песочного цвета быке, который вёз большую плетёную корзину к ущелью.
– Пища для тела, – улыбнулся Верделл. – Знаешь, он выглядел так, будто его и правда питает это место... ну, знаешь, этими... незримыми силами.
Аяна кивнула и повернулась на бок. Она немного устала от прогулки по ущелью. Потянувшись на изрядно примятой, но всё ещё мягкой соломе на дне повозки, она устроилась поудобнее и заснула.
Дорога ныряла и поднималась, и тянулась на запад. Деревни становились всё больше, и по дороге, обгоняя их и навстречу им, ехали повозки, телеги и просто верховые. Начинало холодать. Резные листья деревьев постепенно приобретали густо-багряный цвет. Дорога начала отклоняться то к северу, то к югу, соединяя крупные поселения.
– Верделл, я больше не могу, – сказала Аяна, когда они сидели на своей узкой, жесткой кровати в каморке постоялого двора в Тэно и ели холодный заветренный рис с овощами, купленный на рынке. – Осталось чуть больше месяца, но я не могу больше ехать. Нам придётся остановиться.
Верделл замер.
– Кирья, ты что?
– Ничего. Верделл, у меня вчера болел живот.
Верделл встал и вцепился в волосы.
– Почему ты не сказала?
– Мы подъезжали к городу. Он болел не сильно. Я решила потерпеть, и всё прошло, когда я поспала. Но мне тяжело ехать. Мне тяжело ходить. У меня болит спина и даже нету керио, чтобы подвязать живот.
-Керио?
– Ты видел. Мама носила в нём Вайда.
– А, та тряпка.
– Это не тряпка. Её ткут для первенца. У меня даже этого нет.
Она упала на кровать и разрыдалась.
– Ни Конды, ни керио, ни мамы... И денег нет... Всё так дорого! – всхлипывала она. – Верделл, почему мы не вернулись, когда ты предложил? Какая же я тупая!
– Тихо, тихо, – сказал Верделл, садясь рядом и гладя её по голове. – Тише, кирья.
Она села, вытирая слёзы. Он поцеловал её в висок и притянул её голову себе на плечо.
– Я сегодня спрашивал на рынке. Думал поработать денёк. Им нужен посыльный, чтобы разносить продукты по домам. Если мы останемся на неделю, то попрошусь в деревню на севере от ворот, там держат свиней. Устроюсь там выгребать навоз или закладывать корм. Мы только вчера приехали, а уже столько возможностей, видишь?
– Мы можем продать Ташту, – сказала Аяна тихим голосом. – И сесть на корабль контрабандистов, как ты предлагал. Тогда у нас останутся деньги.