Вот, кстати, о «Варёном». Виталий Мельников вовсе не конформист и не работает «вдоль» времени, а скорее «поперёк», но на свой упорный тихий манер. Когда в чести был громкий пафос, его кинематограф заполняли всякие смешные ефрейторы, ищущие невесту, музыканты-неудачники, поселянки, заглядывающиеся на бравых милиционеров, легкомысленные фотографини и прочие мирные обыватели. А в девяностые, когда можно было всё-всё-всё, Мельников снимает две прекрасные комедии — «Чича» и «Последнее дело Варёного». В «Чиче» герой, природный баритон, для заработка начинает петь тонким сиротским тенорком «Белые розы» и теряет голос. А в «Варёном» свирепый бандит оказывается нелепым и трогательным лузером, в котором глубоко, ну очень глубоко запрятана жажда правды и любви. Пропорция юмора и сентиментальности в этих картинах идеальна. Но после этого Мельников неожиданно снимает три исторические картины, с исключительным упорством и вдохновением сражаясь с обнищанием «Ленфильма». Однако его команда творит чудеса, и в «Царской охоте», «Царевиче Алексее» и «Бедном, бедном Павле» скудость возможностей замаскирована просто с военной хитростью. Режиссёр не бежит в историю, чтобы отдохнуть в имперской роскоши, — он обращается к ней, чтобы заступиться за её пораженцев, терпил, неудачников. Тех, кто был убит, замучен, уничтожен в связи с «необходимостью». Но и тех, кто это сделал, можно пожалеть — разве счастливы, благополучны, уверены в себе Пётр или Екатерина (в «Царской охоте» — потрясающая Светлана Крючкова)? Исторические драмы оказываются семейными, и в этом «обывательском взгляде» есть несомненная правота. Та самая «капля человечности», без которой возможен разве кинематограф? Разве это по-божески — воспевать грубую силу, агрессию, победительность и забывать о милосердии и справедливости?
Новый век Мельников встретил мелодрамой «Луной был полон сад» (там трио: Зинаида Шарко, Николай Волков, Лев Дуров). «Да, мне за семьдесят, но я человек!» — чеканит Шарко своим рыдающим голосом, и фильм этот — поэма как раз о человеческих лицах. Все герои, бывшие строители социализма, — вроде у разбитого корыта, время их выкинуло на обочину, и осталось «доживание». А они бунтуют. Живут, любят, страдают, надеются. Сам сюжет не имеет большого значения, потому что воочию видишь, как из стёршейся старой плоти проступает иная субстанция, молодая и прекрасная, очень подвижная, это реально не старики — каким-то чудом камера зафиксировала нематериальный свет заключённой в тело души.
Конечно, Мельников — мастер, слава и гордость «Ленфильма», он объединил в своём творчестве отборных первачей, и всегда у него все были самые лучшие — лучшие сценаристы, операторы, художники, монтажёры, артисты, композиторы. Но я хотела бы подчеркнуть сегодня, как важна природа творчества, основа её, мироощущение, импульс, движущие силы. Ведь режиссёр не притворяется, когда смотрит на своих героев с любовью и юмором (не насмешкой, а юмором). Имитировать «каплю человечности» невозможно. Или есть, или нет. А коли есть — ты не сможешь смириться с «исторической необходимостью», тебя пробьёт совестью и состраданием. Тебе дико и странно будет делить людей на победителей и побеждённых — а в чём победа? На самом верху власти — холод, лютое одиночество и тоска без края…