— Мина, — тяжело вздохнул Гамильтон.
Да что б меня!
— Я имела ввиду, что наука преобразований это очень сложный раздел магии, — попыталась вывернуться я. — И это огромное достижение, когда человек может извратить законы природы так надолго, как это сделали вы.
Правитель посмотрел на Гамильтона с искренним сочувствием, а после спокойно сказал:
— Да, я неплохо образован. На удивление, мне удалось покорить этот весьма сложный раздел магии.
Кажется, я умудрилась предположить, что он глуп. Нет, не может быть, я такого не говорила. Ведь не говорила же?!
Глубокий вдох, медленный выдох. Сейчас я все объясню…
Нет, иногда глубокий реверанс и почтительное: «Могу ли я быть свободна?» лучше тысячи слов.
— Можете, — он хмыкнул, — все равно мы увидимся уже через десять минут. Кстати, почему вы так быстро закончили?
— Боюсь, что я… Что…
— Леди Фоули-Штоттен, как вы посмели… Ваше Крылатое Величество, — драконья жрица, вылетевшая на террасу, тут же потеряла весь пыл и присела в глубоком реверансе.
— Леди Илзерран, — тепло улыбнулся Правитель, — моя просьба стать частью отбора причиняет вам вред?
— И боль, — жрица медленно выпрямилась, — и зубы крошатся от тщательно сдерживаемой ярости. Но звонкое золото, которым вы щедро платите, превращает невыносимое во вполне себе сносное. Леди Фоули-Штоттен, зайдете ко мне после церемонии представления Правителю.
— Да, миледи, — кротко произнесла я и сдержанно улыбнулась.
На что жрица восхищенно присвистнула:
— А вы не можете быть такой весь отбор? Идите, идите.
И мы с Гамильтоном чинно, но очень, очень быстро покинули террасу.
— Надо повторить легенду, — выдохнула я, — у меня от шока все из головы вылетело. Но как же он не похож на свой портрет! Там такой красавчик…
— А тут? — с интересом спросил Гамильтон и нервно покосился в сторону узорчатых дверей, ведущих на террасу.
— Привлекательный, но обыденный мужчина, — я пожала плечами.
Хотя стоит признать, что темные густые волосы, волевое лицо и глубокий взгляд зеленых глаз не могут не привлечь.
«Ты — чудовище, а не крылатая невеста», напомнила я себе.
И начала повторять про себя придуманную легенду. Ведь, помимо всего прочего, никто не должен догадаться, что я была на грани жизни и смерти.
— К тебе вернулась сила или ты опять взяла из браслета? — засопел вдруг Гамильтон.
— Я бы не называла черный шнурок с тремя кристаллами браслетом, — уклончиво отозвалась я. — Тем более, что он у меня на ноге.
Пес душераздирающе вздохнул и ускорил шаг, позволив мне любоваться на свой толстый зад.
Я тоже себя корила за пустую растрату драгоценных капель нейтральной силы, но… Даже вернувшись назад во времени, я бы, скорее всего, поступила так же.