Андрей пожалел, что не захватил с собой снимка убитой, а также о том, каким становится рохлей рядом с такими неприятными типами.
– Ладно, – Юрий поднялся из-за стола. – С кем хочешь работать? Мы все мастера. Правда, Алка освободится только завтра. Сегодня она заменяет нашу администраторшу. Людка приболела.
– Ага. В промежности, – дико заржал Вовчик.
Андрея перекосило, и он даже не сумел скрыть своей реакции.
– Нехорошо вы, мальчики, ведёте себя, – заметила Алка, вздыхая. – Людка, конечно, та ещё стерва, но её пожалеть надо.
– Нечего в тридцатник на шпагат садиться! Не девочка уже, – угорал Вовчик.
– Хорош, прекращайте, – махнул рукой Юра. Подошёл к незнакомцу. – К кому пойдёшь?
– К вам, – хмуро ответил Гольцев.
– Окей.
Едва Андрей закрыл за собой дверь, Юра шлёпнул его по плечу, а затем шмякнул на стол толстую папку:
– Выбирай. Тут на любой вкус и кошелёк. Но договоримся сразу: ко мне никаких претензий. Ты сам пришёл. Так что, если вдруг что не так со здоровьем, проблемы не мои.
«Ясно, как они работают», – с недовольством подумал Гольцев, а сам кивнул.
Работы встречались разные, но все талантливые: попадались и весьма любопытные рисунки. Например, песочные часы, где песком выступали мелкие цветы и листья. Он подумал, что его сестре понравился бы такой рисунок, только предлагать подобное Андрей не собирался.
Мастер терпеливо ждал, щёлкая мышкой ноутбука, Андрей перелистывал страницу за страницей. Нужного рисунка не было.
– Выбрал? – спросил Юра, когда они встретились взглядами.
– Да как бы… да… но…
– Ясно. Что-то из нового. Иди сюда. На компе глянь.
Андрей не нашёл нужного. Отодвинулся от экрана.
– Ну? – нетерпеливо произнёс мастер.
Гольцев молчал.
– Другой цвет, надпись, форма, что? – не дождавшись ответа, Юрий положил перед ним лист и ручку. – Короче, рисуй.
Гольцев неуверенно взял ручку. Рисовал он ужасно ещё со времён школы. Но ему была важна реакция Юры на рисунок, поэтому Андрей сосредоточился на месте преступления и начал делать набросок. Получалось коряво – рука дрожала. Гольцев никак не мог сосредоточиться под взглядом мастера.
Наконец, неровное сердце, скорее с надкусанным краем, а не с отколотым и руна подарка большего размера, нежели в оригинале, оказались на листе. Гольцев протянул «эскиз» мастеру:
– Как-то так. Я увидел рисунок на зеркале, где произошло преступление. А затем на теле убитой.
Юра побледнел.
– Ангелинка… – прошептали его побелевшие губы. – Но как же… Я её видел дня два назад. Не может быть. Ты меня разводишь. Придурок, ты чё врёшь, а? Падла! Сука!
Юра внезапно вскочил, схватил Андрея за рубашку. Гольцев испугался, но быстро сориентировался и достал удостоверение. Ткнул прямо в глаза обезумевшему мастеру.