И поэтому я им не доверяю.
К тому же, однажды, когда мне это было очень нужно, никто из богов не пришел, хотя в тот раз я искренне воззвала. И знаете, что? Я прощаю их за это. Как прощаю слабых людей. Но поклоняться — увольте.
Другое дело — духи природы, так называемые рёххи.
Бесплотные сущности, которые, согласно сказкам, покровительствуют тем и другим природным зонам Шэрхенмисты. Домашние духи. Глубоко нематериальные, невидимые. Не факт, что существующие. Похожие на животных — а вот животных я как раз люблю. В общем, это наш маленький островный культ, почти игрушечный, просто как услада для тех, кто уже ни гурха не вытягивает психологически, а идти к знахарю не хочет.
Духам природы мне нравится молиться. Точнее, использовать их святилища для мини-медитаций.
Сейчас я подошла к святилищу груовви — духа, которого принято изображать в обличие сурка и который покровительствует горным лужайкам Шэрхенмисты.
Святилище груовви выглядело, как небольшой источник, обложенный по кругу камнями, с деревянным навесом и медным черпаком, висящем на перекладине. На крыше сидела деревянная фигура самого груовви — сурок был толстеньким, удовлетворенным жизнью и солнечным весенним деньком.
Я сняла черпак, набрала в воды и обмыла сначала левую руку, потом правую, а после — прополоскала рот. По правилам воду из источников духов нельзя пить, но я считаю это глупостью — такая вода, напротив, гораздо вкуснее обычной. Если даже груовви и существует, я очень сомневаюсь, что бесплотному сурку будет обидно из-за пары глотков, утекших в меня, а не в землю.
Я закончила ритуал низким поясным поклоном, после чего деловито вернулась к Тилвасу Талвани.
Он ждал меня, сидя на обочине горной тропинки и играя с ящерицей, которая с какой-то радости его не боялась, а, напротив, залезла на колено мужчины и сладко жмурилась сообразно тому, как Тилвас почесывал ей кожистую макушку.
Артефактор никак не прокомментировал мою внезапную обрядовость. Если что-то и роднит всех без исключения истинных шэрхен — так это глубочайшее уважение к чужим ментальным проблемам.
Кстати, про истинных шэрхен.
— А почему у тебя-то не синие волосы, если ты аристократ? — спросила я, когда мы уже осторожно спускались к Пику Грёз по острым скалам.
— Моя мать чужеземка, и ее гены оказались достаточны сильными для того, чтобы теперь я не был похож на знатного, — он пожал плечами.
— Хм. Я слышала, ты из угасшего рода. Твои родители мертвы?
Уже на половине фразы я поняла, что это слишком жесткий вопрос даже для моего образа воровки. Но Талвани ответил.