Дирекция продмага эту идею приняла в штыки: мол, тогда сорвется план и они потеряют почетное звание "Предприятие коммунистического труда" вместе с премиальными.
Силы оказались неравными. На стороне комиссии молчаливо стояли домовая общественность да оперуполномоченный отделения милиции младший лейтенант Усвятцев, сам вечно бухой. "Предприятие коммунистического труда" поддерживали и райпищеторг, и райжилотдел, и, конечно же, алкаши, с которыми опасно было связываться.
К примеру, член домовой комиссии по борьбе с алкоголизмом подполковник-отставник товарищ К. получил удар бутылкой по голове, когда пытался довести до сознания каких-то алкашей смысл ограничения продажи водки по утрам. Товарищ К. в бессознательном состоянии был доставлен в больницу, а кому еще была охота жизнью рисковать?
Борьбу с алкоголизмом я так и не довел до конца, поскольку был вынужден покинуть тихую парторганизацию ЖЭКа, чтобы спастись от угрожавшего мне партвзыскания. Пришлось из обоза снова перебежать в партийный окоп на самой передовой и стать на партучет в издательстве "Мир".
Но что же произошло?
Нет, дорогие читатели, не зря говорят: "В тихом омуте черти водятся". Среди престарелых членов первичной парторганизации нашего ЖЭКа, ожидавших своей очереди в крематорий, оказались два старых чекиста, работавших еще с Железным Феликсом. И эти божьи одуванчики от нечего делать продолжали тихонечко заниматься своим почетным ремеслом - так сказать, на общественных началах.
Один ходил шарить по почтовым ящикам жильцов, другой, страдая бессонницей, засекал тех, кто, по его мнению, слишком поздно домой возвращался. Вот и собрали на меня "материал".
В один прекрасный день вызывает меня техник-смотритель нашего дома, он же секретарь партбюро, и в упор спрашивает:
- Товарищ Ларский, почему вы не подписались на партийную печать? Или это для вас не обязательно?
Я с перепугу соврал, будто оформил подписку на одно из издательств, где работаю внештатно, хотя уж года два как не подписывался ни на "Правду", ни на "Коммунист", ни на "Спутник агитатора", а лишь "Вечеркой" обходился.
Секретарь партбюро сказал:
- Допустим, а вот вас видели, когда вы в нетрезвом виде домой возвращались на такси, и не раз... Как прикажете это понимать в свете последних решений партии и вашей работы в домовой комиссии по борьбе с алкоголизмом?
Конечно, я стал оправдываться: мол, провожал на заслуженные пенсии своих начальников, а ежели и перебрал, то самую малость, просто в такси растрясло...
Честно говоря, так оно и было. Вроде бы инцидент на этом был улажен, но я подумал: "А что, ежели насчет подписки на партийную печать проверять будут, гады?"