– Как ночь прошла? Вам было удобно? – озабоченно спросил Викан Сарма, подавая мне крошечную чашку на блюдце – видимо, по местному обычаю. Я привыкла кофе пить ведёрными кружками, да и Макс раньше не был замечен с напёрстками вместо чашек.
– Да, папа, конечно, нам было удобно, – подтвердил Никита. Он сам взял себе чашку, не ожидая, пока отец подаст.
– Макесара, что ты торопишься? Не даёшь мне за тобой поухаживать! – посетовал Викан.
– Ухаживай за дамой, а я как-нибудь сам, – усмехнулся Никита. – Да и к чему нам вот это всё?.. – он повёл рукой. – А попроще нельзя? Как раньше дома?
– Нельзя! – строго сказал Викан. – Что было там, то было там. Здесь Кара быстро вернула мне вкус к исконному укладу Траонари.
Викан Сарма позвал нас в свою беседку на кофе. Именно в библиотечную беседку. Выпить кофе просто на кухне или, на худой конец, в столовой было никак нельзя. Дорогих гостей положено было привечать по первому разряду.
– Это да, у тёти не забалуешь, – согласился Никита. Или мне следовало здесь называть его Макесарой?
Голова шла кругом от странных вопросов и от суеты вокруг нас. У тёти Кары забаловать действительно трудновато. Это была не женщина, а воплощение железной дисциплины и идеального порядка. Уж на что я девушка серьёзная и даже, можно сказать, строгого поведения, но тут мне было не потягаться.
– Кара очень волнуется, что вам в вашей комнате тесно.
– Папа! Двоим, как ты выразился, стройным кикиморам не нужна слишком широкая кровать, – в который раз заверил отца Макесара.
Пока они препирались из-за всяких милых семейных мелочей, я молча обмакивала губы в чашечку с кофе. Сделав нормальный глоток, я осушила бы этот напёрсток враз, а это, видимо, стало бы неуважением к церемонии.
С того самого момента, когда мы покинули портальную башню Таркалина, мои мысли вертелись по кругу: то я постоянно прокручивала в голове разные варианты, с какой стороны можно было бы приступить к поисками Райды, то вдруг щёлкал какой-то тумблер в голове, и я долго не могла думать ни о чём другом, кроме как о нашей коммуне и ребятах, которых мы так внезапно бросили на неопределённое время.
Вот так я и провела ночь в гостевой комнате: то с мыслями о ребёнке Никиты, то в страхе за Эрика. Мне почему-то казалось, что наша новая надзирательница Маша Иванова, такая на первый взгляд нормальная и спокойная, выкинет какой-нибудь неожиданный сюрприз. Например, приедет с внезапной внеплановой проверкой прямо сейчас, перетряхнёт коммуну и обнаружит не только наше отсутствие, но и неучтённую кикимору и её ребёнка. А потом тумблер щёлкал ещё раз, и вот уже надзиратели, трудные коконы и нелегальные кикиморы оставались где-то на заднем плане, и меня снова, как дубинкой по голове, била мысль, что я сейчас нахожусь практически нигде, в каком-то неведомом измерении – то ли во сне, то ли в иной вселенной, где меня не должно быть, и места-то мне не оставлено. Но я здесь, и вокруг меня происходят важные вещи, и я должна помочь этим важным вещам происходить так, как нужно для спокойствия и счастья моих любимых людей. Я здесь не только зритель. Если я буду просто смотреть и ждать неизвестно чего, это неизвестно что нас добьёт.